– Ты слышал? – огрызнулся шрамированный, до сих пор сжимавший руку Симона. – Давай, пошел! Еще спасибо нам скажи, что мы повезем тебя в участок, а не станем топтать прямо тут на месте!
– Вам угрожает опасность? – Симон понимал, что ни в какой участок он не отправится и неизвестно, что с ним произойдет и где он окажется, если сядет по своей воле в тонированную машину. С другой стороны, он не мог вызвать и стражей, поскольку после сегодняшнего происшествия уже не был так уверен в том, что алые воины в состоянии не то что его защитить, но хотя бы не навредить.
– Ты оглох что ли?! – не выдержал уже второй, намотав на свой кулак воротник окровавленной футболки Симона, при этом обнажив на запястье небольшую татуировку в виде все того же сердца со вписанным в него глазом, прямо как на плаще стражей. Если прямо сейчас не отправишься с нами, то пеняй на…
– Симон! – буквально оглушил всех троих и заставил обернуться женский голос, принадлежавшей фигуре в маске утконоса, которую он мельком видел во время своей медитации на паре в университете, – твоя мама ведь тебя уже заждалась! Негоже опаздывать на свой собственный день рождения! – буквально накинулась на него незнакомка, заставив двоих людей в черном расступиться в разные стороны, – так что давай без глупостей: не заставляй Ирис ждать, пошли!
Симон, ни секунды не сопротивляясь, позволил женщине увлечь себя за руку и пройти насквозь, казалось бы, еще минуту назад непроницаемую стену из двоих бандитов, что с недовольным видом несколько секунд следили за удаляющейся жертвой, после чего как по команде быстро запрыгнули в свой автомобиль и рванули прочь с места несостоявшегося преступления.
Завернув за угол соседнего дома, незнакомка пристально посмотрела в лицо юноши сквозь прорези маски, которую она слегка приподняла так, что из-под нее выбилось несколько прядей серебристых волос. Симон смог также разглядеть черты ее лица: сначала подбородок, затем губы, щеки и нос, которые были покрыты татуировками.
– Послушай, – обратилась незнакомка, – я тебя лично не знала до этого момента, да и твою маму тоже. А ты не знал… Точнее, не знаешь меня. Пока. Но заклинаю тебя, если для тебя хоть что-то значит то, что я сейчас для тебя сделала, то ты пулей долетишь до дома, и сегодня… Ты меня хорошо понимаешь?
Симон быстро кивнул.
– Вот и славно! Так вот: ты ни за что не выйдешь сегодня из дома. Вот как только наступит рассвет – делай, что хочешь! Живи, люби! Но забудь про все то, что сегодня с тобой произошло! Как в университете, так и тут! И просто живи дальше! Будь счастлив, и тогда, возможно,