Соседи по общежитию – это отдельная история. В 1965 году эта общага была построена при заводе, на окраине города. Завод специализировался на переработке древесины и изготовлению корпусной мебели: шкафы, столы, кухни. Само предприятие было небольшим – пилорама, цех по сборке, склад и маленькая столовая. Тут же рядом построили и это трехэтажное общежитие, в котором поселили работников. После развала Союза, здание приобрело статус муниципального жилья для малоимущих и нередко использовалось как маневренный фонд для потерявших жилье. В общем служило оно пристанищем для всех «сирых и убогих», коим себя считал и Митрохин, в какой-то степени.
Молодому участковому уже не раз приходилось выходить на вызов по звонку дежурного в свой же дом, чуть ли не в соседнюю комнату. А как прознали все, что «мент» теперь у них на этаже живет, стали обращаться на прямую. В основном это были мелкие бытовые ссоры: драки ревнивых супругов, угрозы, оставление пьяной матерью своего ребенка одного в квартире, очень часто люди просто не могли поделить один унитаз или газовую плиту, что тоже приводило к конфликтам. Ведь эти блага цивилизации были в единственных экземплярах на каждом этаже.
Были случаи посерьезней. За четыре с лишним месяца, что Митрохин прожил здесь, таких было два. В первом пришлось вызывать ОМОН, так как на одном из этажей нашли наркотическую лабораторию в одной из комнат. Дело до сих пор идет и кажется застопорилось. Пытаются найти всех исполнителей, кто с этим связан, но двое варщиков молчат «как рыба об лед». Во втором случае четверо молодых мужчин избили до полусмерти другого гражданина средних лет, прям в его комнате. Митрохин хотел задержать их сам, но они сбежали через окно – этаж был первым. Потом их все же нашли задержали, со всеми пристрастиями – наряд полиции, наручники, сопротивление, одному даже руку сломали при аресте. Но в итоге отпустили, они даже один день не успели в СИЗО просидеть. Ни один жилец общежития их не опознал – все как один говорили: «Я ничего не видел, меня там не было». Сам Митрохин не видел их лиц, только пару бритых голов, когда они выпрыгивали в окно. А затем и вовсе, лежа на больничной койке, Павел Сергеевич, бывший учитель физкультуры в одной из местных школ, – дал показания в больнице, что его никто не бил, он просто упал. Так дело и закрыли.
Митрохин сидел в одних трусах за столом и ел «Доширак», когда зазвонил мобильный. По коридору носились дети и во что-то громко играли. На настольных часах было пол десятого вечера.
– Дань, ну чего ты там, как тебе деревенская жизнь? – с издевкой в голосе спросил дружеский голос. Это был Валера, приятель со времен учебы.
– Да сносно вроде, пойдёт. Вот ем пока, скоро моя очередь воспользоваться стиральной машинкой, – отгоняя рукой муху, ответил Митрохин. – А еще вот чайник электрический купил и часы. Завтра, если выкрою немного времени, схожу за нормальным стулом. На этой кривой табуретке у меня