– Никак нет, товарищ подполковник, рабочее время закончилось, я уже у себя, отдыхаю. – Митрохин стоял смирно в своей облезлой комнате, в одних трусах.
– Преступники никогда не отдыхают, Митрохин! Работа полицейского служить и защищать, понял? Денно и нощно. Запоминай, пока я жив, понял? – в трубке были слышны разговоры других людей, ножи и вилки елозили по тарелкам, а кто-то вдалеке прокричал: «Девочки приехали, всем подобрать животы!».
– Так точно, понял.
– Митрохин, ты постепенно становишься для меня рыбьей костью в горле, чешется из-за тебя немного, понимаешь? Уважаемые люди приходят ко мне и жалуются на тебя, что ты не хочешь дружить с ними, понимаешь, о чем я? Нахера тебе эта конура вонючая, вшей разводить что ли собрался? Буду тебя почаще отправлять на медосмотр, смотри там. Всё, покеда, не балуй мне. – короткие гудки ознаменовали конец разговора.
Данил Митрохин еще какое-то время держал телефон у уха, а затем положил его на стол, взял кучу грязных вещей с дивана и вышел в дверь, закрыв ее снаружи на ключ.
3
Мама спала в кресле, когда Леша с Мишей вернулись из города. Первый ходил отмечаться к участковому раз в месяц, потому что был на условном сроке. А так как пешком далековато, Миша подвозил его. У братьев были сносные отношения, – глотку перегрызть друг другу не хотели, но и братских объятий у них отродясь не водилось. Терпели друг друга, потому что так велела мать. Алексей был буяном, легко воспламеняемым. Это не первый его срок за увечья, нанесенные в драке. Реальной тюрьмы он волшебным образом пока избегал, но Миша знал, – тут точно лучше не зарекаться. Он мог вскипеть из-за того, что на него какой-то прохожий «не так» посмотрел. А когда начинал дебоширить и лесть в драку, то становился каким-то зверем, ярость затмевала в нем все человеческое.
– Меня бесит этот новый участковый, он как-то странно на меня смотрит. Высокомерный взгляд ублюдка. Как будто считает себя выше других. Я что хуже него? – пыхтел грузный Леша, поднимаясь в след за братом по деревянному крыльцу, – Надеюсь Вика приготовила пожрать, умираю с голоду.
– Тебе не помешало бы скинуть пару килограммов. Такими темпами ты скоро в подвал переедешь жить, потому что на второй этаж уже не сможешь подняться.
– Заткнись.
Не успел Миша дотянуться до ручки входной двери, как она отворилась и на пороге стояла тётка Вика.
– Она спит, зайдите через заднюю дверь, я открыла, и захватите по дороге ведра с водой.
– Че пожрать есть? – тихим голосом из-за спины брата спрашивал толстяк, но Вика уже закрыла перед ними дверь.
– Давай, спускайся теперь вниз, – развернувшись лицом к брату и махнув головой, сказал Миша.
– Блядь, – крепко держась за поручни двумя руками, он задним ходим стал сходить вниз.
– Я не смогу в подвале, там все еще ее запах, – они шли по скошенной траве вокруг дома, а утреннее июньское солнце уже начинало изрядно согревать плечи.
– Распылим