«Встанем мы стеной над градом,
За дом, за кровь, за память предков.
В горне плавится железо,
В пламени судьба куется.»
С первыми лучами солнца Велиград содрогнулся. Гул рогов разнёсся над равниной, дрогнули стены, в воздухе повисло зловещее напряжение. Лес, что окружал град, был уже чужд, враждебен. В его тени шли они – железные люди князя, и их было множество.
Радибор стоял на стене, сквозь узкие бойницы вглядываясь в строй врага. Княжеская дружина выстроилась подле холма. Их было не менее трёх тысяч – опытные воины, привыкшие к крови. Передний ряд – копейщики, со щитами круглыми, обитыми железом. За ними – мечники, кольчужники, чьи лезвия уже не раз входили в плоть. По краям – конные дружинники, их шлемы украшены золотыми крестами. Позади стояли тяжёлые пехотинцы в железных доспехах, а у самых телег – стрельцы, что держали луки с натянутыми тетивами. Их предводители вели коней, покрытых бронёй.
Велиград защищало всего около пяти сотен дружинников и ещё две сотни ополченцев – мастеров, кузнецов, рыбаков, пахарей. Оружия у них было мало. Некоторые держали луки, другие – простые копья, ржавые мечи, дубины. У ворот, у стен, за крышами домов уже были подготовлены ловушки: кувшины с горячей смолой, вёдра с кипятком, тяжёлые камни, огненные стрелы. Велиград был готов к бою.
– Вои! Град наш – щит Руси! – Радибор возвысил голос. – Склоните головы – падём в цепях. Встанем плечом к плечу – боги узрят подвиг наш! Щиты загремели. – Велиград устоит! Но уже тогда он знал – они не устоят.
Княжеские воины двинулись вперёд, подобно медленной, но неумолимой лавине. Их боевой порядок был отточен, их доспехи сверкали в утреннем солнце, точно гладкие щиты самой Судьбы. Впереди шагали таранщики – пять десятков воинов, неся перед собой брусья, обитые железом. Они двигались сомкнутым строем, щиты покрывали друг друга, образуя "черепаху", защиту от стрел и копий. За ними шли мечники и копейщики. Их круглые щиты, покрытые воловьей кожей, были расписаны символами нового бога. На их одеждах – вышитые кресты, на шлемах – золотые накладки. Они шли ровно, уверенно, зная, что за их спинами ждут тяжёлые пехотинцы в кольчугах и латах, а ещё дальше – конные дружинники, готовые ударить в тот момент, когда стены падут.
Велиградцы стояли на стенах, сжимая оружие. Их было пять сотен дружинников и ещё две сотни ополченцев – пахарей, кузнецов, охотников, у которых вместо копий были вилы, вместо щитов – деревянные крышки от бочек. Они не были обучены войне, но каждый знал – если город падёт, то пощады не будет.
Первый натиск был на засеки. Велиградцы заранее уложили брёвна с заострёнными концами, смазанные жиром, чтобы вспыхнули быстрее. Когда первые воины князя добрались до преграды, со стен взлетели стрелы. Огненные. Они с глухим шипением вонзились в деревяшки, и пламя вспыхнуло мгновенно, разгораясь жирными, алыми языками. Смола, что пропитывала брёвна, загорелась моментально. Крики раздались среди княжьей дружины. Некоторые отшатнулись, кто-то отступил, но сразу же в спину им пошли новые ряды, сталкивая их в огонь.
– Кипяток! – донёсся голос