Охваченный размышлениями Матвей невольно почувствовал облегчение. Вот-вот должен дойти до ворот монастыря, а тут немного закружилась голова. Он внутренним чувством видел чью-то тревогу. Неподалёку от обочины стояла старушка, будто кого-то ожидала. Она с беспокойством поглядела на молодого мужика. Старушка, не в силах была более сдерживаться, подошла и взяла его под руку, в которой он держал картуз.
– Сынок, ты, оказывается, незрячий, как в такое путевое беспокойство вышел? Помощь я окажу и до ворот доведу, – молвила ласково, по-матерински.
– Матвеем меня зовут. Однако ж мой батюшка и матушка помогли, запрягли лошадь. Дальше просил сам, ходом.
– Как же обратно? – вопросительно похлопала по руке.
– В обитель буду проситься…
– Горько им ищущему иночество отказывать. Примут. Преподобный Отец Нифонт настоятель здесь. За Литургией в Никольской церкови рукоположён в сан Архимандрита. Теперь ему поклонишься и благословения станешь просить. Он из Глинской Богородицкой пустыни прибыл сюда давненько, лет так уж будет как двадцать. А мы с ним в аккурат по семьдесят шесть годов от роду, – объясняла неторопливо старушка благоговейным тоном.
– Матушка, откуда всё ведомо? Кем будешь?
– Дочь я купеческая. Отсюда, из города. Певчая в нашей Покровской церковке. Грамотная, училась в трехлетке женской. Муж помер рано, пил много, с кулаками бросался да за косы таскал, царство ему небесное. – Вздохнула глубоко. – А вот отец мой хоть и старый, а живой, и слава Богу. Делами его брат младший ведает. А Отец Нифонт в нашу церкву проповедь приходит читать иногда…
– Слыхал я – монастырь немалый …
– Верно слыхал. Тут колокольня аж в двадцать шесть сажень в вышину. Далеко её видать. Сегодня монастырь битком, а при входе в самую колокольню давка давеча была. Не пробиться.
– Видно, красивая колокольня, – промолвил Матвей, и лицо впервые за день растеклось в умилении.
– Красивая, – сердечно ответила старушка. – Слыхал про нашу купчиху Пелагею Минину? Завод колокольный имеет. Колокола на наших церквах от купчихи Пелагеи. – Очевидно, старушка гордилась землячкой. – А вот обитель открыли по утверждению самого императора, аж в тысяча восемьсот пятьдесят третьем.
– Вот совпадение-то! – обрадовано воскликнул Матвей. – Однако ж, и я тогда народился.
Старушка сжала руку Матвея, шёпотом произнесла:
– Ну, вот за разговором и дошли. Пойдёшь по дорожке, выложенной из кирпича красного и белого. У них тут хозяйство крепкое, кирпичеделательное заведение имеется. Дойдёшь прямо к церкови. На паперти посидишь, отдохнёшь. Прихожане скоро покинут обитель, после кто-нибудь из братии тебя и заметит.
Старушка опять глубоко вздохнула:
– Храни тебя Господь…
– Матушка добрая, Евдокия, ты мне в помощь послана Пресвятой Владычицей, Богородицей Марией.
Матвей направил незрячий взор в сторону монастыря в сосредоточенности, поблагодарив добрую старушку ещё раз поклоном, двинулся к воротам.
– Видать, добрым