Наутро, за час до поездки на север в «Брайарвуд», я варил в кухне свежий кофе, и тут в квартиру постучались.
Я вышел в прихожую и посмотрел в глазок.
Под дверью стояла Нора Халлидей.
Черт ее знает, как она выяснила, где я живу; впрочем – точно, твою ж мать, во «Временах года» я дал ей визитку, там был адрес. Кто-то, видимо, впустил ее в подъезд. Я решил было прикинуться, будто меня нет дома, но она снова постучала, а старые половицы скрипят на каждом шагу – Норе слышно, что я стою за дверью.
Я открыл. Мне предстала Нора в узком жакете черной шерсти, с воротником из страусовых перьев, в черных колготках, сапогах и нейлоновой мини-юбке цвета зебры. Больше всего смахивало на костюм фигуристки с Олимпийских игр в Лиллехаммере. Нора явилась без пакетов, только с серой кожаной сумкой, а волосы заплела в две косы и обернула вокруг головы.
– Привет, – сказал я.
– Привет!
– Вы что тут делаете?
– Я готова работать.
– Сейчас восемь утра.
Она ногтем поковыряла какую-то корку на подоле жакета.
– Ну да, я подумала, от меня будет польза, если вам захочется вслух порассуждать и нужен слушатель.
Я едва не велел ей приходить завтра – тогда, ясное дело, сегодня придется переехать или просить помощи в программе защиты свидетелей, – но вспомнил Хопперово наблюдение, что девчонке негде жить. Если приглядеться – и впрямь бледная и слегка вымотанная.
– Кофе хотите?
Она просияла:
– Еще бы!
– Я скоро уеду на встречу, так что давайте недолго.
– Без проблем.
– Что это на вас такое? – спросил я, ведя ее через прихожую в гостиную. – Мама-то вам позволяет так одеваться?
– Вполне. Она мне все позволяет. Она умерла. – Нора уронила сумку у дивана – в сумке таился минимум один шар для боулинга.
– А эта ваша бабушка – она вам разрешает в таком виде разгуливать?
– Илай? – Из этого имени она выдавливала все до капли: «И-И-И… ЛАЙ!» – Она тоже умерла.
Пожалуй, надо бы мне остановиться, пока не опередил события.
– А отец?
Она всмотрелась в картину над камином.
– Он в Старке.
– Старк – это что?
– Тюрьма штата Флорида. У них там Искрометный Старикан.
Искрометный Старикан – так называют электрический стул. Я подождал, не уточнит ли Нора, что ее папаше не грозит рандеву с Искрометным Стариканом, однако она перешла к книжному шкафу и принялась разглядывать книги: беседа повисла, будто кончик гирлянды, который Нора не потрудилась приклеить к стене.
– Как вам сделать кофе? – спросил я, ретируясь в кухню.
– Сливки, два куска сахару. Только если это не очень затруднит.
– Ни капли не затруднит.
– А пожевать у вас ничего не найдется?
Я усадил девицу в гостиной, снабдив