– До этого – нет.
– А почему ты думаешь, что это она послала?
– Почерк ее. И обратный адрес – это где… – Он дернул плечом. – Я решил, она мне мозг компостирует. Влез туда вчера – думал, там послание какое или знак. Ничего не нашел.
Я помахал обезьяной:
– А это что значит?
– Впервые вижу. Я же сказал. – Он затушил сигарету.
– И никаких соображений, почему она это прислала?
Он испепелил меня взглядом:
– Я типа надеялся, что соображения есть у тебя. Ты же тут журналист.
Плюшевую игрушку облепила красная грязь – на западе ее полно, в Юте уж точно; возможно, игрушка принадлежала кому-то из ребят в лагере – не исключено, что самому Хопперу. Впрочем, этот в утешение скорее будет таскать с собой потрепанный томик «На дороге».
Однако это полезно – это окно в натуру Александры. Ненадолго она проступила отчетливо, обернулась яростным ангелом возмездия, личностью, которая вполне могла играть музыку так, как Александра ее играла. Непонятно, зачем в день смерти она отправила Хопперу обезьяну – если, конечно, обезьяну отправила она.
Хоппер, похоже, впал в раздражение, развалился на диване, скрестив руки, и поблекшая белая футболка – с надписью «ЗНАМЕНИТОЕ МОРОЖЕНОЕ ГИФФОРДА» – вся вокруг него перекрутилась. Он напоминал мне одного малолетнего автостопщика в Эль-Пасо – на заре мы вдвоем сидели за стойкой в пустующей забегаловке. Разговорились, обменялись историями, он попрощался, уехал на цистерне «Бритиш Петролеум». Я встал, собрался расплатиться и обнаружил, что он слямзил мой бумажник. Никогда не доверяй харизматичным бродягам.
– Может, в ней что-нибудь есть, – сказал я, перевернув обезьяну. Перочинным ножиком взрезал ей спину. Вытащил набивку, пожелтевшую и заскорузлую, пощупал внутри. Ничего.
И тут заметил, что у меня гудит телефон: код 407.
– Алло?
– Можно, пожалуйста, поговорить с мистером Скоттом Макгрэтом?
Женский голос, четкий и мелодичный.
– Это я.
– Это Нора Халлидей. Из гардероба. Я на углу Сорок пятой и Одиннадцатой авеню. Кафе «Помпон». Можете приехать? Надо поговорить.
– Сорок пятая и Одиннадцатая. Через пятнадцать минут буду.
– Хорошо. – И она повесила трубку.
Я потряс головой и встал.
– Это кто был? – спросил Хоппер.
– Гардеробщица. Последняя, кто видел Александру в живых. Вчера чуть не сдала меня в полицию. А сегодня хочет поговорить. Мне пора. Я пока заберу обезьяну.
– Да нет, не стоит. – Опасливо на меня покосившись, он забрал игрушку, сунул в конверт и унес в спальню.
– Спасибо, что уделил мне время! – крикнул я через плечо. – Я позвоню, если что узнаю.
Но Хоппер уже выскользнул следом за мной из квартиры, на ходу влезая в серое пальто.
– Круто, –