Командир одной из его рот написал донос, в котором особо выделял, что во время распития водки на территории гарнизона комбат майор Вишняк сокрушался по поводу развала СССР и называл предательством Беловежские соглашения, ругал бранными словами всех подписантов, в том числе, нецензурно – президента Кравчука и даже называл его бандеровцем.
Об этом доносе рассказал ему особист из штаба, прошагавший в мотострелках афганскую войну и сохранивший уважительное отношение к заслугам майора. Этот же особист посоветовал Вишняку написать рапорт об увольнении, поскольку иного пути «отмазаться» от грядущего разбирательства у него не было.
ВОЗВРАЩЕНИЕ В ГОРЛОВКУ
Благодаря Маше Вишняк пережил-перетерпел разрушение государства в скорбном девяносто первом году и последующий уход из армии, сумел внутренне перестроить себя. Не роптал, не жаловался на жизнь и не проклинал позорных правителей, а просто вернулся к разбитому корыту в родную Горловку, надеясь излечить душу и найти покой, забираясь на полюбившиеся с детства терриконы, встречая на вершинах рукотворных гор ласковый напористый ветер, несущий едва уловимые запахи угольных выработок и цветущих яблоневых садов.
Витя Вишняк, на мгновение вновь ощутивший себя мальчишкой, охлаждал горевшую душу на терриконах недолго. На третий день по возвращению в родные края пошёл устраиваться на шахту. Приняли без долгих разговоров и после короткого обучения поставили проходчиком.
На третий год работы на шахте случилась авария, забравшая жизни многих проходчиков – товарищей Вишняка. Они уходили из жизни на его глазах, полные отчаяния и страстного желания выжить. Он же, словно отгородившись от жизненных страстей, сидя в аварийном забое, не ощущал особых тревог и волнений, дышал спёртым воздухом спокойно и уверенно – ведь там, наверху, его ждала верная жена, да ещё сын, давшие ему вторую жизнь и новое жизненное пространство.
Потом, после удивительного спасения из аварийного забоя, Вишняка пригласили к директору шахты. Тот уважительно полистал личное дело, расспросил уважительно о наградах, предложил возглавить бригаду. Виктор уже окунулся а атмосферу шахты, узнал об интригах вокруг профсоюза и попытках руководства взять под свой контроль лидеров. И потому ответил коротко:
– Спасибо, но я уже накомандовался. Хочу честно отработать до пенсии, день в день, чтобы потом заниматься семьёй, детьми, внуками, навещать друзей. Иного мне в жизни, похоже, не дано. Да и не хочу я ничего другого – ни власти, ни больших денег. По моему разумению, и то и другое нормальной человеческой жизни мешает.
Вишняк работал и в самом деле спокойно и уверенно, коллектива не чурался, начальству на глаза не лез. Дважды попадал в аварии. Один раз просидел в засыпанном забое