Внезапно раздался выстрел, сразивший одного из наших, после чего солдаты обеих сторон, будто кроты, мгновенно исчезли в своих норах. Я вышел на участок наших позиций, самый близкий к английской сапе, и крикнул, что хочу поговорить с английским офицером. В самом деле, несколько англичан повернули назад и вскоре привели из главного окопа молодого человека, который, как я видел в бинокль, отличался от них изысканной фуражкой. Сначала мы общались по-английски, а затем – более бегло – по-французски, солдаты внимательно прислушивались к нашему разговору. Я упрекнул его в том, что один из наших убит коварным выстрелом, и он ответил, что это сделал солдат не его, а другой роты.
– Il y a des cochons aussi chez vous![9] – заметил он, когда несколько пуль, выпущенных с наших соседних участков, просвистели возле его головы. Я уже подумывал об укрытии. Однако мы высказали друг другу еще много чего, демонстрируя поистине спортивное взаимное уважение, а под конец договорились обменяться подарками на память.
Чтобы расставить все точки над i, мы торжественно заявили, что война возобновится в течение трех минут по окончании переговоров, когда он произнесет по-немецки «добрый вечер», а я скажу «до свидания» по-французски. Но потом я, к явному сожалению моих людей, пальнул по их защитному щитку, после чего сразу же последовал ответный выстрел, едва не выбивший у меня из рук винтовку.
Пользуясь случаем, я впервые смог осмотреть пространство перед сапой, поскольку в иных ситуациях здесь даже шишак каски высунуть опасно. И заметил прямо перед нашим заграждением скелет, чьи белые кости местами выглядывали из обрывков синего обмундирования. В тот день по кокардам на английских фуражках мы выяснили, что нам противостоит Индостанско-Лестерширский полк.
Вскоре после этого «перемирия» наша артиллерия выпустила несколько снарядов по вражеской позиции, после чего по ничейной земле мимо нас пронесли несколько носилок с ранеными; к вящей моей радости, с нашей стороны по ним никто не стрелял.
На войне я всегда старался относиться к противнику без ненависти и ценить его как человека, за мужество. Стремился встретиться с ним в бою, чтобы убить, и от него не ожидал ничего иного. Но никогда не думал о нем уничижительно. Позднее, когда мне в руки попадали пленные, я чувствовал себя в ответе за их безопасность и пытался сделать для них все, что в моих силах.
Ближе к Рождеству погода стала совсем безрадостной; нам пришлось установить в окопе насосы, чтобы хоть как-то справляться с водой. В этот слякотный период сильно возросли