Один дозорный вдруг падает, истекая кровью. Ранение в голову. Товарищи быстро извлекают из его кармана индивидуальный пакет и перевязывают рану.
– Все бесполезно, Виллем.
– Э, нет, он же еще дышит.
Потом приходят санитары, уносят раненого на перевязочный пункт. Носилки бьются об острые углы поперечин. Едва санитары исчезают из виду, как все снова успокаивается и идет по-старому. Кто-то бросает несколько лопат земли на лужу крови, и все возвращаются к прежним занятиям. Только новичок еще прижимается бледным как мел лицом к дощатой обшивке. Изо всех сил старается осмыслить случившееся. Все произошло так внезапно, до ужаса неожиданно, невероятно жестокое нападение. Немыслимо, никак не может быть реальностью. Бедняга, в будущем тебя подстерегают куда более страшные вещи.
Часто, впрочем, обходится без инцидентов. Многие впадают в охотничий азарт. С наслаждением знатоков наблюдают артиллерийские разрывы на вражеских позициях.
– Вот это меткость!
– Черт возьми, глянь, как разлетелось! Бедный томми[8]! Жалко до слез!
Солдаты любят пострелять из ружейных гранатометов и легких минометов, к большому неудовольствию робких душ.
– Хватит уже этих глупостей, вам что, мало обстрела?
Правда, это никому не мешает смекать, как приладить ручную гранату к самодельной катапульте или как досадить противнику, забросив в предполье какую-нибудь адскую машинку. То кто-нибудь прорежет узкий проход в проволочном заграждении перед вражеским окопом, чтобы этим удобным лазом завлечь обрадованного разведчика под винтовочный прицел, то охотники выползут на ничейную землю, привяжут к вражескому заграждению колокольчик, от которого протянут длинную веревку к нашим позициям. Чтобы английским дозорным служба медом не казалась. Таким людям война в удовольствие.
Час вечернего кофе бывает порой по-настоящему приятным. Фенриху часто приходится составлять компанию кому-нибудь из ротных офицеров. Эти кофейные церемонии проходят по всей форме, на столе, покрытом мешковиной, даже поблескивают две фарфоровые чашки. Потом денщик ставит на шаткий стол бутылку и два стакана. Разговор становится доверительнее. Как ни странно, и здесь самый желанный предмет беседы – окружающие люди. Пышным цветом расцветают окопные сплетни, обильно и ревностно питаемые вечерними