Статочный – состоятельный, небедный.
Глава 2.
Онега – река широкая в истоке, величаво и неторопливо несет свои воды в Дышащее море, да вот не везде она такова. Где-то сужается между известняковых берегов, где-то порогами и перекатами гремит. В то далекое время, когда были не вырублены леса, реки северные были и шире, и глубже. Да и жили на берегах не те люди, что ныне. На долбленках смело через пороги хаживали, а то и вовсе – воткнут багор в бревно и стоя на бревне плывут по быстрине. А по тихой воде на том же бревне с багром и реку в любом месте переплыть было делом обычным. Да и бревна были тогда не нынешние, которые народ называет карандашами. В обхват взрослому мужику. Именно из таких бревен гнали сплавщики-лободыры плоты к морю, где пилили бревна на доски и либо на месте из них корабли строили, либо доску за границу продавали.
Ныне же, в ХII веке, и леса стояли по берегам почти нетронутые, и реки были полноводные и богатые рыбой. Лес вроде и рубили – на всякие постройки, частенько и крупные. Двухэтажный дом или двухконечный* не в диковинку были, а церкви да монастыри тоже немаленькие строили. И вот чудо – стоит большая деревня, дворов в пятьдесят – семдесят, лет триста стоит, а лес как был метрах в двухстах, так и остается. Новые дома рубят, церкви, мосты чинят, да на дрова сколько лесу надо – а лес как стоял, так и стоит.
Широка и спокойна река верст шесть от устья, но сужаются берега, течение убыстряется. Посреди реки, где красный сосновый бор на левом берегу зеленеет, немалый остров делит речную гладь на два рукава – один быстрый, что поуже, а широкий – спокойный. Об острове этом знали галаты, упредили. Надели все брони, изготовились. Галаты попросились первыми в быструю протоку войти, как будто одни идут. Двоих на веслах оставили, да кормщик на корме, их и себя щитами прикрыли, прошли протоку, к правому берегу за островом прижались и стали поворачивать назад. Тут и грянул на острове боевой клич чудинов, десятка три воинов к кромке воды выскочили и стрелы пустили, да далековато, не достали. А из тихой протоки длинные долбленки с воинами вылетают, разгоняются по течению, одна, две…пять! В каждой по десятку воинов с медвежьей лапой, намалеванной на щитах . Не дрогнули галатские мужи, ответили не менее грозным кличем, вскинули луки и послали четыре пернатые смерти чудинам, еще четыре, еще…поют стрелы, вот уже трое чудских храбрецов поймали по стреле и вывалились в воду, кто-то вскрикнул раненый, остальные стрелы у чуди в щитах застряли. Обе стороны приготовили копьями друг друга попотчевать…но тут вдруг следом за чудскими долбленками в протоке показались три ладьи, как будто летящие вдогонку. Белозерцы гребли так, что весла гнулись! Сходу ладьи врезались в долбленки, раздался короткий треск и крики тонущих. Некоторые чудские воины попытались вплавь уйти, но дружинники принялись бить плавающих копьями на длинных ремнях, как рыбу гарпунами, некоторые веслами били по головам..если и выплыл кто, то два-три, не больше. В одночасье почти пять десятков чудских воинов погибли.
А на острове, ломая заросли, плотной цепью шли дружинники с остальных двух ладей, прочесывали. Им было приказано не столько