– Пережую, – отшутился Донсо.
– Узнаю твоё чувство юмора, мой друг. Сиди смирно и делай всё, что я тебе скажу.
Орнийский положил хрустящее куриное крыло в подготовленную посуду. Не сводя взгляд с источника подозрений, он взял вилку и нож, сел рядом с Донсо, окутанный григорской статью – готовностью продемонстрировать решимость стальной хватки в любой момент.
– Итак, – заговорил властитель Халлендора, отделив кусочек мяса от кости. – Что бы ни случилось, мы с тобой не повернёмся к опасности спиной. И да помогут нам боги. Нам и созванной Длани Короля. Мои пятеро перстов сейчас очень далеко от стен Сангерхъема. Они даже не догадываются, жизни скольких от них зависят. Хотел бы я знать, что ждёт их во владениях Кэрниссиуса, но знать мне, увы, не положено. Только время покажет, чьё терпение будет оправдано. Поэтому, крепись, Донсо Четырёхпалый. Сиди прямо, смотри мне в глаза… и открой рот пошире. Я не позволю тебе подавиться едой. Такая смерть не достойна приближённого короля.
Изображение №2: Донсо Четырёхпалый.
«Летопись времён: О Сионе, смерти не устрашившемся».
Он был рождён в объятиях первых лучей солнца, первого дня и первого года великой эры Марнъ-ядос. Глубокий взор его тёмных очей пронзил его мать-землю насквозь, напитав младенца, названного Немым, живительной силой материнской крови. Он рос не по дням, а по часам, он воздвиг собственное время, не страшившееся конца и позабывшее своё начало. Его звали и будут звать Цинтропос Сион Марнъ-ядос, посланник искажённого Абсолюта.
Он избрал своей женой прекраснейшую из всех дев Райзу Марнъ-ядос, наградил её силой предков великого рода и предрёк в назначенный час дать жизнь новому ростку, кой желал достичь причащения и занять трон Конклава по праву.
Но трон оный по-прежнему принадлежит другому. И трон народа гинов, и кирианцев, и властителей далёких краёв, не знающих эту легенду. Сион придёт за ними всеми, заставит приклониться перед ним и по праву рождения первого и последнего займёт трон каждого из государств. Тех, что были, и тех, что будут. Ибо он правитель всех земель, наш посланник искажённого Абсолюта.
Маргус Ним, проповедник Забытой церкви.
За двадцать лет до войны четырёх гербов.
Глава 3. Новый монарх
Тридцать второй день пятого месяца.
Длань Короля
Ужасные кошмары терзали Избранного Кузней уже пять ночей подряд. Охваченный жаром, пришедшим с изнанки мироздания, он то и дело просыпался при свете луны, держа в правой руке свой непревзойдённый Таа̀р-Итѝр. Клинок слышал зов хозяина и не мог проигнорировать его. Покуда опасность нависала над могучим воином с меткой дезертира, верный ратному делу клинок исполнял возложенный на него долг. Снова и снова. Растрачивая силы в пустую. Каждое такое пробуждение в поту сопровождалось криком. И не мужественным иль волевым, а сотворённым ветхой слабостью, которую бывший григор Учения Яростных