– Это ищешь? – Пейдж с силой всучила Рей прямо в руки кочан капусты и, конечно, внешний лист был содран, обнажая тот, который испещряли нервные, скачущие буквы. Рей совсем растерялась.
Пейдж огляделась и понизила голос:
– Я не знаю какой херней ты занимаешься, но тебе нужно быть осторожнее, – сказала она удивительно миролюбиво, – если не хочешь, чтобы тебе оттяпали пальцы. Ты это понимаешь? Или совсем дурочка?
Рей стало чудовищно обидно от такого обращения, словно она какой-то неразумный, недоразвитый ребенок. Но в тоже время она запоздало осознала, что это единственная возможность каким-то образом перевести все произошедшее в шутку и снизить градус риска.
– Я не дурочка, – все-таки возразила Рей и осторожно спросила, – в вашем доме есть служанка?
– Тебе то какое нахрен дело? – резко откликнулась Пейдж и вдруг прикусила губу, уставившись Рей за спину. Она выпустила девушку и довольно грубо оттолкнула от себя, а сама попятилась и даже кочан капусты выронила на пол. Овощ прокатился какое-то время по старинному паркету, пока не уперся в носок чьего-то ботинка, словно был игрушечным мячом. Обе девушки проследили траекторию его движения и теперь боялись поднять глаза.
Длиннопалая рука легко обхватила злосчастный кочан и легко вздернула от земли, поднимая поближе к глазам, чтобы разглядеть получше. Рей с замиранием сердца следила, как рыжеволосый мужчина с презрительным профилем щурит светлые глаза, вчитываясь в ее корявый почерк.
– Ренова, – толи обратился к ней, то ли констатировал незнакомец, оказавшийся никем иным, как командором Хаксом, о чем говорили характерные нашивки на его черной форме. И все-таки это было обращение, потому что мужчина слегка качнул головой, приглашая девушку следовать за собой.
Пейдж проводила Рей взглядом полным одновременно сочувствия и осуждения. Ее глаза словно кричали «Ну ты и дуреха!» и Рей сейчас и сама не могла избавиться от этой мысли, назойливо пульсировавшей в мозгу.
Командор провел ее сквозь лабиринты комнат в просторное помещение с камином и остановился рядом с порталом, чтобы помешать кочергой угли в очаге. Как только пламя слегка разгорелось, мужчина, ни дрогнув и мускулом на лице, скормил ему проклятый овощ.
– Что ты сделала с запиской? – поинтересовался Хакс. Рей не решалась поднять на него глаза. Ей даже дышать было страшно. Тем более отвечать на вопрос. Но она собрала в себе все крупицы смелости и безрассудства, которые у нее были и заставила ставший ватным язык шевелиться.
– Я уничтожила ее, – сказала она.
– Хорошо, – вдруг похвалил ее Хакс и загадочно