Занимаясь всем этим, Джейн прокручивала в мозгу их ссору с Калебом. Сначала она жутко рассердилась на себя. Потом на него. После шестого или седьмого проигрывания она уже не ощущала ничего, кроме грусти. Объектов для уборки больше не было, и Джейн нашла себе другое занятие. Она несколько раз перестелила постель. Растратив все имевшиеся у нее силы, она села на пушистое одеяло и заплакала.
В постели они лежали, как совершенно чужие люди.
Калеб вернулся домой поздно, лег к ней спиной и сразу заснул. Утром Джейн проснулась до восхода солнца, взяла ноутбук и отправилась в ближайшее кафе. Как всегда, она просматривала сайты в поисках вакансий, но сегодня это происходило не на тесной кухоньке их квартиры. Ссора с Калебом ощущалась ею как детская игра в молчанку. Заговоришь – проиграешь.
Весь день Джейн бродила по городу. Ей не хотелось возвращаться домой и видеть Калеба. Не хотелось останавливаться и разглядывать себя в витринах. Джейн продолжала искать работу – по крайней мере, так она себе говорила, – но сегодня ее уверенность была почти на нуле. День кончался, а количество листов с ее резюме не уменьшилось ни на один.
Солнце зашло. На улицах стало темнее и прохладнее. И тут Джейн увидела парнишку. Он стоял в проеме входной двери и играл на гитаре. Джейн остановилась послушать. Парнишка был чем-то похож на Калеба десятилетней давности: спокойный, уравновешенный, целиком погруженный в свою музыку. Джейн полезла в сумочку, достала двадцатидолларовую бумажку. Юный музыкант улыбнулся и, продолжая играть, покачал головой. У Джейн защемило сердце – было бы странно, если бы не защемило! Она вспомнила, как впервые увидела Калеба, вот так же игравшего на улице. Только это было далеко отсюда, в Сиэтле. Этот парнишка прав. Музыка служила ему средством самовыражения, он не мечтал стать поп-звездой. И Калеб такой же. Какое право она имела вмешиваться в его творчество и строить ему карьеру?
Убрав деньги, Джейн не стала мешать юному музыканту, а поспешила домой, намереваясь помириться с Калебом. На всякий случай она купила его любимых пончиков с начинкой.
Джейн не узнала их тесного жилища.
В квартирке было на удивление сумрачно и прохладно. Из спальни доносились громкие чмокающие звуки. Бросив сумочку и пластиковую коробку с пончиками, Джейн поспешила в спальню. Калеб стоял на стремянке и мебельным степлером крепил к потолку гофрированные ячейки для яиц. Половина потолка уже была покрыта. Судя по стопке картонок, прислоненных к стене, их Калебу хватит на весь потолок.
– Привет, малышка, – как ни в чем не бывало произнес он, поворачиваясь к Джейн.
– Привет. Что это ты делаешь с потолком?
Калеб посмотрел на прибитые ячейки, потом почесал в затылке.
– Однажды я посмотрел фильм «Хладнокровный Люк». Меня потрясло количество