– Откуда она взялась? – пытаясь прийти в себя, вопрошаю я. – Ну… в мире мультов? Я никогда её не видела на ваших посиделках. Что это вообще такое? Я думала, что всех вас знаю.
– О дорогая, ты многое ещё в мире мультов, а значит и в себе не знаешь, – вкрадчиво продолжает вещать Эгоист. – Наш мир огромен и непознаваем. За гранью тщательно выстроенного мною порядка лежат неизученные, а по сему никому неведомые территории.
– Не продолжай! О сложностях в исследовании и изучении человеческого мозга я знаю прекрасно. Так что, можем пропустить этот ликбез.
– Иллюзия понимания, дорогая! Иллюзия понимания! – с усмешкой в голосе, вкрадчиво шелестит Эгоист. – Ну а Великолепную Гордыню на наших, как ты выражаешься, – посиделках ты увидеть бы не смогла априори. Сие, в принципе невозможно. Она существо привилегированное. С челядью не общается.
– Почему это? Что в ней такого особенного? Чрезмерная страсть к украшательству и блеску? Так у нас там, вроде, многие наряжаться любят. Задира, например.
При этих словах, тонкая, изогнутая бровь Гордыни медленно наползает на непомерно высокий и покатый лоб, создавая плотную рябь мелких продольных морщин. Выражение лица при этом становится ещё более надменным и злым.
– Не зли её, пожалуйста, – тараща в ложном испуге глаза и молитвенно складывая ладони просит Эгоист. – Тебе лучше подружиться с достопочтимой Гордыней… Ну, для твоей же пользы.
– Думаешь? – я с сомнением продолжаю разглядывать её злое лицо. – И какая же мне в этой дружбе польза? И как вообще нам дружить, если она даже в разговор вступать не удосуживается?
– Польза в том, чтобы наконец, истинную цену себе сложить, – менторским тоном вдруг выдавливает из себя Гордыня и я вздрагиваю.
Её голос утробен и тих. Алые узкие губы почти не шевелятся, взгляд прозрачных, светло голубых глаз неприязненно холоден. Создается такое впечатление, что она делает над собой неимоверное усилие, чтобы снизойти до разговора со мной.
– Я бы с удовольствием оставалась в тени и наблюдала, как ты гибнешь в своих жалких попытках быть доброй и человечной; тонешь в неуверенности и потакании своим страхам быть осмеянной и не понятой. Но! Наш высокочтимый президент, – при этих словах Гордыня еле заметным движением подбородка указывает в сторону зардевшегося от удовольствия Эгоиста, – упросил меня дать тебе шанс на «исцеление» от ложных сомнений в собственном величии. Попросил провести просветительскую работу.
– И в чем эта просветительская работа будет состоять? – начиная уставать от напыщенного тона Гордыни, с усмешкой вопрошаю я.
– Для начала проведем экскурсию по музею «Медалей и корон», – не замечая моей иронии, надменно цедит Гордыня и отворачиваясь, величественно шествует вдоль сияющего стеллажа. – Иди за мной. Смотри, вспоминай, прислушивайся к себе.
МУЗЕЙ «МЕДАЛЕК И КОРОН».
Послушно следуя взглядом за направлением лазерной