Он проверялся. Все-таки этому учили их неплохо. Но ни разу не сумел определить слежку. И отсюда вытекало два возможных варианта: во-первых, он мог просто устать и от этого чувствовать какую-то неуверенность и беспокойство, а вот, во-вторых, что хуже всего, он мог быть под полным контролем, когда в слежке участвуют десятки и сотни людей, машин, технических средств. Такую слежку можно определить только со стороны, да и то, имея тоже технические средства и десятки помощников. А он, сам объект слежки, никогда не сумеет показать пальцем на следящего – просто не выделит его из толпы.
Виктор еще раз глянул сквозь стеклянную витрину кафе на Октябрьскую площадь, по которой сплошным потоком сквозь мокрую метель («Вот же погода здесь! То мороз, а то вдруг метель – а снег мокрый!» – подумал он) двигались автомобили, посмотрел направо, откуда пришел сам, потом налево, вверх на Компрос («Придумали же, как в столице почти – Твербуль и прочее, но только там так называли в старые хипповские времена, а тут – все говорят Компрос»), слез с высокого стула и побрел на выход.
Со стороны он выглядел, наверное, обыкновенным студентом стоящего через площадь политехнического института. Среднего роста, даже невысокий на фоне сегодняшней молодежи, худощавый. Куртка с капюшоном, перчатки с обрезанными пальцами, теплые черные зимние джинсы с подкладкой, высокие шнурованные ботинки, за плечами плоский рюкзачок – вот только под капюшоном не было видно седины, выдающей его совсем не студенческий возраст. Ну, так, в аналитическом отделе министерства молодых лейтенантов не было. Все были в званиях, все были с опытом, да еще с каким!
В этот город, в Молотов, в очередную командировку, его послали не совсем обычным образом. Комиссия из работников службы собственной безопасности вылетела самолетом за два дня до него. А его, майора Кудряшова Виктора Степановича, старшего специалиста аналитического отдела, пригласили в эту службу телефонным звонком.
Виктор шел вверх по Компросу, автоматически отмечая встречные лица, иногда отворачиваясь от снега, слепящего глаза, и проверяя тех, кто шел сзади, и все раздумывал над событиями, которые не нравились ему с самого начала, а теперь не нравились все больше и больше.
Сам вызов в СБ для любого работника их системы был звоночком: мол, что-то у тебя не так. Однако его из приемной вежливо провели сразу к начальнику, который встретил на середине кабинета, пожал руку, предложил устраиваться за столом, и сам сел напротив. За боковым столом, для совещаний.
– Виктор Степанович, – с ходу начал всегда угрюмый лысый полковник, совсем недавно сменивший ушедшего на пенсию генерала. – Мы очень нуждаемся в вашей голове.
– Ха, – нервно передернул Виктор плечами, – рэзать будэте, да?
– Ха-ха, – так же угрюмо произнес полковник. – Могу еще раз – ха-ха, ха-ха. Нормально так, хватает?
– А вы