Его слова так поразили меня, что я на некоторое время замолчала.
«Это – он! – потрясённо подумала я, – мой капитан Грей»!
– Вы правы, – пробормотала я, ошеломлённая этим открытием.
– А ты никогда не задумывалась над тем, – спросил меня Сергей Васильевич, – что стало бы с Ассоль, если бы Грей выбрал из толпы вместо неё другую девушку?
– Она, наверное, умерла бы от горя, – дрогнувшим голосом ответила я, а потом натянуто улыбнувшись, попросила, – давайте не будем думать, что всё так грустно могло закончится, ладно?
– Ладно, – согласился Сергей Васильевич, а потом немного обиженно спросил, – скажи мне, я, что? Такой старый для тебя, что ты меня называешь всё время на Вы?
– Да нет. Просто я ещё не привыкла к Вам, – немного смутившись, ответила я.
«Как он мог так подумать?! – мысленно возмутилась я, – Я просто мучаюсь от застенчивости, поэтому так скована. А его возраст меня совершенно не волнует».
– Знаешь, сколько мне лет? – слегка напряжённо спросил он.
– Нет. А сколько? – поинтересовалась я.
– Если честно, то много, – отведя взгляд в сторону, смущённо признался он.
– Ну лет двадцать восемь? – простосердечно предположила я и, тут же спохватившись, что слегка перегнула палку, испуганно спросила, – я не обидела Вас?
– Что ж, это даже лестно, – польщено улыбнулся он, а потом признался, – Знаешь, а ведь мне уже почти тридцать шесть лет.
– Ну надо же! А я никогда бы Вам столько не дала! – искренне восхитилась я.
– Ты опять? – упрекнул меня он, а потом попросил, – пожалуйста, обращайся ко мне на ты, ладно?
– Ладно, – ещё смущаясь, и борясь с хорошим воспитанием, послушно ответила я.
Музыкальная композиция, тем временем, закончилась. Но мы так и продолжали крепко обнимать друг друга в воображаемом танце, не слыша, и не видя никого вокруг. Наверное, мы простояли бы так вечность, если бы Влад не вернул бы нас с небес на Землю. Следующей зазвучала ритмичная латино-американская мелодия. Он тут же, переведя всеобщее внимание на себя, принялся плясать. Да так красиво у него это получалось, что он мне не показался в этот момент таким уж противным.
«А он ничего, когда он не орёт дурниной на жену, – подумала я, решив станцевать с ним дуэтом, – в нём столько мальчишеской бесшабашности, что она отчасти компенсирует его хамство».
Когда я, немного запыхавшаяся, вернулась на своё место у костра, то обнаружила, что мамы рядом нет. Я завертела головой по сторонам, ища её глазами. И увидела, что она стоит чуть поодаль, прислонившись к берёзе и задумчиво смотрит, как волнами переливается жар на углях. Извинившись перед Сергеем, который после зажигательного латиноамериканского танца, снова оказался подле меня, я подошла к ней.
– Мама, у тебя всё в порядке? – участливо спросила я.
Она