– Немножко феникс, немножко вурдалак, не имеет значения, так он выживает. После такого урона фениксом он будет восстанавливаться несколько лет. Предлагаете все это время его охранять и ухаживать?
– Но это же отвратительно!
– Не желаете на это смотреть, не смотрите, голубчик. Но для вас это было бы весьма познавательно, редко можно застать такого сильного вурдалака за трапезой, не будучи его пищей.
Мацей Гжеляк поглотил мага целиком, сохранив нетронутой только голову с остекленевшими мертвыми глазами, но ему заметно не хватило материала для полного восстановления. Обнаженное мясо мышц, лишенное кожных покровов, кое-где даже не скрывало внутренних органов, глаза, лишенные век, торчали прямо из голого черепа, у поляка не было языка и голосовых связок, поэтому он не мог говорить. Гжеляк завернул голову мага в опустевший плащ и надел шляпу, немного прикрыв свою, не менее жуткую. Затем он подобрал саблю, в отсутствие ножен просто зажав ее под кровоточащей подмышкой, и, держа в другой руке страшный сверток, пошел прочь, кивнув Громову и Бремеру напоследок.
– Он же сожрет еще кого-нибудь! – сделал страшную догадку Никита и рванулся вслед за поляком, но вновь был решительно остановлен своим старшим товарищем.
– Сожрет, конечно сожрет. Не ходить же ему таким, дорогой Никита Гаврилович. Откопает пару покойников, прости господи, и всего дел-то. В той стороне как раз кладбище, мы проезжали его по дороге сюда, – миролюбиво объяснил доктор.
– Мерзость какая-то, – вкладывая саблю обратно в ножны, брезгливо скорчил физиономию Никита.
– Мерзость, конечно, голубчик. Но коли вы не преуспеете в изучении высших миров, лет через пятьдесят вам предстоит нечто подобное проделывать уже самому.
– Ни за что, лучше смерть! – категорически заявил Громов.
– А с этими что прикажете делать? – показал Бремер на воронку, оставшуюся от дракона: – Нет, батенька, нам еще с вами предстоит потрудиться, и не один век, я вам скажу. Да и умереть у нас будет возможностей больше, чем от банальной старости, уж поверьте, дорогой Никита Гаврилович. Надо бы постараться найти наших лошадей, непогода еще не скоро уляжется, а до ближайшей деревни верст пять, не меньше.
Глава 3. Старые враги
Первым делом у BMWX5 разом лопнули все четыре колеса, и машина по инерции проехала с хлопаньем резины и скрежетом дисков еще какое-то расстояние. Гжеляк и Войня, не дожидаясь остановки, одновременно вышли из машины. Асфальт под их ногами стал вязким и зыбучим, как болотная жижа, и оба ушли в него по щиколотку, и в ту же секунду опять затвердел, крепко держа наемников. Мацей не остался в долгу, его правая рука вытянулась вперед, метнув блестящий предмет. «Черт, руны – чертыхнулся про себя ворон, не сумев его перехватить. Защищенное от магии лезвие с легкостью перерубило один из проводов, и, роняя искры, он извивающейся змеей упал на проезжую часть. Троллейбус остановился.