Теперешнее положение вещей, равно как и риторика сестры Кьяры, не способствовали сплоченности собранной команды. Оно и немудрено, если учесть, как инквизиторы и герцогские мечи невзлюбили друг друга с самого начала.
Что Жаклин, что Якуб решили затаиться – обособленно, порознь. Им казалось, они уселись прямо на пороховую бочку, которая вот-вот рванет.
В любом случае, с точкой зрения Малатесты никто и не подумал бы спорить. Ведь каждый стражник и гвардеец хотел возвратиться в стены Вальперги. Они лишний раз убедились, насколько враждебен Поломанный Мир. Без всякого намёка, ради какой-то груды инквизиторского хлама, их запросто могли застрелить, даже имени не спросив. Точно такие же люди.
Слишком уж они привыкли к уюту Эпохи Шести Лун, безопасности герцогской твердыни, своей неприкосновенности. Здесь им не место. А если им не место в нынешнем Аштуме, где тогда, как не в оврагах, что станут им неподписанными курганами?..
Альбиносы не просили от простых смертных любви, не ждали уважения. Мутантам только и нужно было, чтоб им не мешали выполнять свою работу. Вронски с Аземой чувствовали себя одинаково – между молотом и наковальней.
Чувствовали себя лишними здесь. Каждый по-своему. Но это – правда.
Но до побега, каждый из них понимал, далеко ещё. Удобный момент, предложенный густым лесом, был упущен из-за проклятых разбойников. Когда подвернется следующий, только предстоит узнать.
Ясно одно: они должны быть готовы им воспользоваться.
– Привал окончен, – объявила Кьяра, поправляя свою димецианскую маску. Зло посмотрела на Пруццо. – Курс держим на Стию. И да помогут нам Свет и Тьма, чтобы оттуда мы не пришли с пустыми руками.
Сказано – сделано. Инквизиторы расселись по коням. Герцогские воители погрузились в повозку. Несмотря на потери, по прикидкам самой Кьяры, их ещё хватало, чтобы Алим аль-Харад получил своё, а сам Барбин хоть ненадолго, но отстал от “Медузы”.
Остальное капитана заботило мало.
Конвой – или, вернее сказать, то, что от него осталось – продолжил свой путь на север. Через холмы, виноградники да небольшие оливковые рощи. Прямо в Стию, которая и занималась их культивацией. Во многом, сельская Провинция за счет того и жила. Вина и жидкое золото приносили им первоочередную статью дохода.
Агатисовый лес остался где-то позади, сменившись абсолютно открытыми пространствами. Жаклин выдохнула, у нее как будто камень с души сошёл. Как подавляющее большинство людей в Аштуме, она тяготела к ясным горизонтам. Здесь всё видно и всё предсказуемо – что еще нужно для первичного спокойствия?
Людям Герцога было, на что поглазеть по дороге в Стию. Аземе не хватало широты взора, чтоб охватить красоты, казалось бы, безмятежной Провинции. Куда ни глянь, простор.
Изумрудные холмы. Луга, будто бы тянущиеся уподобиться в своем великолепии радуге на небе, – ковры, пестрящие разнообразием цветов. Пейзаж чем-то напоминал Жаклин родную Оксиванию, самый благоухающий