Самайнтаун. Анастасия Гор

конюшню, теперь подбоченился мигающий вывеской бар, приютивший вампиров и посредственных рок-музыкантов. Там же готовили легендарный коктейль «Ихор [4]», один бокал которого заставлял тебя видеть призраков, а три, по слухам, – уже стать одним из них. Учитывая, что туристы стекались в Темный район только по вечерам, когда заканчивались экскурсии и начиналось настоящее представление, именно в Темном районе нынче и предпочитало жить большинство тех, кто эти представление устраивал. Наверное, не стоит удивляться, что все дрянные события происходили именно здесь – между этими самыми переулками, куда не проникал свет болотных фонарей и где мусор хрустел под ногами, как кости на Старом кладбище.

      Самайнтаун – сердце Джека, его улицы – руки и ноги, дома – глаза, которых нет. Джек всегда чувствовал – нет, знал, – когда что‐то где‐то происходит. Как невозможно не ощутить иглу, вонзившуюся в подушечку пальца, так и Джек не мог не почуять, когда в Самайнтауне происходило неладное. В такие моменты беспокойство в нем зрело, как гнойник, и он неизбежно откликался на зов. А город умел звать громко. Он дергал Джека за рукава, вертел им туда-сюда, тянул за ноги невидимой проволокой, пока тот, будто пастуший пес, не оказывался за спиной у отбившихся от стада овец. Это походило на игру в «холодно-горячо», только Джек всегда оказывался там, где нужно. И там, где ненужно, тоже.

      – Титания?

      Между кинотеатром «Плакальщица» с отклеивающейся афишей нового фильма «Городские легенды» и храмом, где по воскресеньям собирались жрицы вуду, по вторникам – виккане, а в среду и другие дни – невесть кто еще, переулок притаился особенно узкий и длинный, точно птичья жердь. Нехарактерно высокие для Самайнтауна здания с фигурными щипцами нависали сверху, словно тоже пытались рассмотреть происходящее, упорно скрывавшееся от прохожих мерцающим гламором. Пусть сплетен тот явно был второпях и, скорее всего, непроизвольно – уж больно зыбким выглядел и колыхался, – даже Джек не увидел бы сквозь него, проходи он мимо случайно, а не намеренно. Водостоки после прошедшего ночью дождя журчали, пахло прогорклым попкорном с газировкой. Джеку было бы некомфортно останавливаться здесь даже просто завязать шнурки, не говоря уже о том, чем занималась парочка возле мусорных контейнеров. Сначала Джек и вовсе принял два их силуэта за один – настолько тесно они переплелись друг с другом, но когда пригляделся…

      Влажные звуки поцелуев. Ниточка слюны, тянущаяся между сомкнутыми губами. Джек понял, что звуки слишком хлюпающие, а «ниточка слюны» – багровая, слишком поздно.

      – Тита? – повторил Джек, проходя вперед сквозь надорванную завесу в темноту, чтобы убедиться.

      Да, это была она. По Темному району гулял ветер, но в переулок он не заходил, словно страшился, что выйти обратно уже не сможет. Вороная копна волос, тем не менее, все равно развевалась сама собой. Танцующие от желания, покорные воле локоны ползли и обвивались, держали