Маккинен прекратил бесполезную пальбу.
– Куда… куда оно могло деться? Да ещё так быстро?!
– Хрен его знает, – прорычал Гросснер.
Его взгляд упал на останки Вишницкой. Дыхание вновь начало перехватывать; тогда он отвёл взор.
– Мы должны поймать его! Достать! – кричал Маккинен. – Если оно уйдёт, следующими станем мы! Понимаешь?!
– Понимаю, – прохрипел Гросснер.
Тут Маккинен куда-то бросился из каюты. Гросснер вышел следом.
– Ты куда?
Маккинен не ответил. Он скрылся в своих апартаментах, из которых вскоре выбежал. Бортмеханик вытянул руку с раскрытой ладонью, на ней лежал теплодатчик.
Гросснер покачал головой.
– Датчики теплоты не засекли его, когда оно проникало на корабль.
– А мы будем отслеживать не его, – огорошил Маккинен.
Гросснер внимательно прислушался: уж не помутился ли от случившегося у коллеги рассудок?
Слава богу, выяснилось, что нет.
– Мы проследим изменение температуры на корабле, – пояснил Маккинен. – Помнишь, останки Уинка были чересчур холодными, будто он скончался день назад.
– А Вишницкая…
– Я потрогал её… оторванную руку. – Маккинен судорожно сглотнул. – То же самое.
– Тогда чего ждём!?
К Гросснеру понемногу возвращалась свойственная ему мрачноватая ирония.
С лица Маккинена тоже сошло выражение неизбывных растерянности и ужаса. Бортмеханик взглянул на теплодатчик, подвигал пальцем карту.
– Здесь! – воскликнул он. – Сектор G-8!
И они бросились туда.
То, за чем они гнались, перемещалось не быстро, однако без остановок. Под ботинками мелькала сверкающая дорога – Гросснер, воспользовавшись пультом управления, дал освещению на всём корабле сигнал включиться.
В секторе C-3 то, за чем они гнались, вдруг замедлилось, а после и вовсе остановилось.
– Там лифт, – напомнил Маккинен, не сбавляя хода.
– Знаю, – резко откликнулся Гросснер. – Но зачем ему лифт?
Преодолев сектор C-4, они перешли на быстрый шаг. Оба старались отдышаться, прежде чем окажутся с глазу на глаз… с чем?! Один сатана знает с чем. Это и пугало больше всего; была бы опасность хоть в сто раз сильнее их, но известной! Люди, ведавшие, с чем борются, побеждали самых лютых, самых умных и непредсказуемых врагов… Правда, те враги тоже были людьми. Здесь же…
Они отбросили пугающие, мешающие мысли, встали перед дверью в C-3.
– Опять двигается! – вдруг сказал Маккинен.
– Куда?
– Вниз.
– Скажи, на каком этаже остановится.
Прошло с полминуты. За это время Гросснер успел открыть своим набором ключей дверь, и они с Маккиненом вошли внутрь; механик не отрывал взгляда от экрана теплодатчика.
– Оно не останавливается… – комментировал Маккинен. – Всё, спустилось на самый низ.
– А дальше? – спросил Гросснер, вызывая лифт.
– Перемещается в сторону вентиляции…