И не факт, что в её таинственной сумрачной тишине, нет жизни, более разумной и более чувственной.
Удивлённый и рассеянный взор Равивэла привлёк цветок, качающийся в алом Тумане и стыдливо меняющий свой цвет, от бледно-розовой мальвы до огненного тюльпана, радуя всеми промежуточными оттенками – радужным сиянием далёкого мира.
– Дитя алого Тумана – вечно живущий и вечно цветущий цветок. Я искал в нём исток бессмертия, но он меняет не только цвет и форму, но и свою структуру, и каждый раз по-новому, не давая возможности расшифровать её. Взяв во внимание, его постоянную изменчивость, так похожую на женское легкомыслие, мы дали ему женское имя – Нумера – говорил он, выказывая в голосе сожаление ушедшей мечты.
– Разве, бессмертие не в мысли? – спросил Равивэл, выслушав трогательную историю учёного. – Мысль не знает ни границ, ни пределов и летит из прошлого в настоящее, затем, в будущее и далее, за границы Времени.
– Величайшая забота человечества – страх смерти. Преодолев его, мы сможем достичь гармонии с мыслью, временем и Вселенной, – ответил Главур и, указывая рукой на другой сосуд, продолжил. – Ещё одна возможность продолжить исследования – Агатовый заяц, лунный житель, случайно угодивший в сеть проезжего пиккора.
– Да будет неиссякаемым твой разум, ант Главур, – напутствовал Равивэл.
– Следующие три зала – музейные, если позволишь, перейдём в зал моделирования Вселенной, надеюсь, это достойно твоего внимания. Верб Лорок, посетивший наше заведение, был весьма взволнован. Кстати, как его драгоценное здоровье? Его металлическая гордость не доставляет ему проблем? – говорил Главур, пока лифт тянул тронутое самолюбие герта и лёгкую недоброжелательность анта.
Зеленоватая мгла электромагнитного поля, заполнившая объёмное пространство сферической залы, перечерченное ровными голубыми линиями, затаила мир великой мысли человека, именующая себя верховным созерцательным антом, служителем Вселенского Ока. Не менее гениальная, чем его голова, рука Главура коснулась тонких голубых линий, и они раздвинулись, расширились, и поплыли, свёртываясь в дымчатые сферы, словно ожидали могущественного касания руки человека, создавшего их и управляющего ими. В центре зальной вселенной плавно кружилась планета, внутри которой сидел человек, перебирая пальцами чёрно- белые клавиши консоли и « музыка», завоёванного времени, текла неспешным ходом планет, вращающихся не только вокруг собственных осей, но и вокруг Аркадима. И тот, кто сидел внутри, был её жителем.
Равивэл, оглядывая кусочки чужих неведомых, но уже подчинённых и управляемых миров, искал Изумрудную Водоросль, умеющую вернуть к истокам жизни, но её не было, здесь. Глаза, уставшие от света, мерцания и блеска, влажнели, теряя чёткие изображения, но мысль, работающая осознанно, улавливала их, стараясь не пропустить ни одной мельчайшей детали. Алый Туман