И лёгкое… недоверие просочилось за атмосферу Аркадима.
– Вивьера, я буду ждать тебя здесь, через три луны, – торопливо говорил Равивэл, удерживая её руку.
Ничего не ответив, она вырвала дрогнувшие пальцы и быстро зашагала прочь, оставив его стоять на каменных плитах оглохшей и ослепшей площади, ибо он видел лишь её, ускользающую в полной тишине и возможно…безвозвратно.
Глава пятая.
– Вставай, сиятельная особа. Створы не любят, когда опаздывают, а верб Лорок, тем более, – будила Ассия обожаемого мужа.
– Постель так мягка и тепла, а в Нижней Трибуне – холодные стены. Не хочу идти, – откликался Равивэл, глубже натягивая синее хлопковое одеяло, прошитое золотым шёлком.
– В палатах, всегда – ветер. Вставай, герт. Солнце лижет двери, – уговаривала Ассия, поднимая мужа. – Не каждому выпадает честь получить золотой эполет, серебряных многое количество. Регут Альгудер готов жениться на Вивьере, хоть сию минуту, лишь бы пролезть выше, – говорила Ассия и стаскивала с Равивэла одеяло.
– Хватит, – пробасил он, сполз с ложа и отправился в портик. Неприятное чувство кольнуло в сердце, вызвав прилив лёгкого гнева, но тут же ушло, как только он окунулся в прохладную бирюзовую воду, ещё не прогретую едва проснувшимся солнцем.
– Я не вмешиваюсь в твои дела, но зачем тебе, идти в нижнюю Трибуну регутов? – спрашивала Ассия, следуя за ним вдоль ограждения купальни.
– Упомянутый тобой, юнец Альгудер, заставляет меня. Дисциплинарный суд. Я всегда был противником наказаний и вот, я – судья в Нижней палате. Хорошо, что всего на один день, – говорил Равивэл, раздвигая сильными руками воду.
– Что же, опять, натворил регут? Неужели тот скандал с Тифией? Равивэл молчал. – Что ж, молчание, тоже ответ. Ассия прикусила нижнюю губу. – Если так, то Тифия быстро научит его держать язык за зубами.
Не отвечая жене, Равивэл быстро вышел из бассейна, и она подала ему шёлковый халат орехового цвета. Набрасывая его на сильные плечи, он улыбнулся и так же спешно зашагал в дом. Ассия, метнувшись следом, удержала его и поцеловала в губы. Едва коснувшись её губ, Равивэл почувствовал сильное желание и, с трудом сдерживая себя, заспешил вглубь западного коридора, где его ожидал новый белый мундир с золотым эполетом. Думая о том, какой притягательной силой обладает его жена и, сердясь на своё бессилие перед её чарами, он погасил сразу все лучи, держащие мундир, так как мысль кодового слова была послана с гневом. Мундир, висящий в защитных лучах, свалился на его голову, заставляя хозяина выругаться крепким словом, не принятым здесь, но услышанным им от друга верба Лорока.
Весёлого, посылающего ко всем чертям придворный этикет, бывшего герта Сиятельного двора Фёрста, ныне спокойно отдыхающего в озёрном краю, Равивэл знал не очень хорошо, но относился к нему с почтением, ценя его удивительное чувство юмора и простоту в общении. Равивэл