Сима бы все это сказала, ведь с ней, на удивление, заговорили. Ей даже задали вопрос, а ей так хотелось выплеснуть душу! Но – вот незадача – горло будто перетянуло тугой веревкой. Она опустила голову и неожиданно для себя заплакала, прижимая руку к лицу.
В эту минуту ей снова виделось, как приходит папа – такой же молодой, красивый, сильный, как и всегда, обнимает ее, прижимая к широкой груди. А потом уводит за собой. И все плохое, что было – весь страх, позор, слабость – остается в прошлом. Сима уходит с ним, не оглядываясь назад.
Но по-настоящему папа так и не пришел. А она все еще стояла перед чужой недовольной женщиной, всхлипывая и размазывая слезы по лицу. И не нашла в себе сил развернуться и уйти. Хоть куда-нибудь.
Тамила взяла ее за плечи и повела наверх. Терпеливо ждала, пока Сима дрожащими руками повернет ключ в заевшем замке. Вошла вместе с ней и усадила на кровать, после чего посыпались еще вопросы. Сима слышала мутный поток слов, почти не различая смысл. Только запомнилось:
– Значит, ты ― ребенок, который все время будет здесь жить?
При этом у Тамилы был такой вид, будто она работает здесь первый и последний день.
Сима и для нее оказалась такой же «прокаженной», как и для всех, хотя почти ничего не сказала. Впрочем, как обычно.
Только вот потом Сима сама захотела, чтобы Тамила куда-то исчезла. Чтобы она уволилась и больше никогда не поднималась в ее подсобку. Но увы. Новую уборщицу, кажется, ничего не смутило. Ее вообще сложно было смутить. Она ходила на работу каждый день, как часы, не опаздывая ни на минуту. Бывало, приходила раньше и уходила позже, гораздо позже положенного. А потом начала появляться по воскресеньям – в нерабочие дни.
Все бы ничего, да вот только Сима рядом с ней начала чувствовать себя крайне странно. Как будто целые пласты ее жизни куда-то исчезали, стирались и пропадали навсегда. Она не хотела верить, что у нее снова начались провалы в памяти, как в детстве, когда она почти все забыла, что связано с папой, но потом постепенно вспомнила. Недавно она случайно услышала разговор воспитательницы и директрисы. Сима хотела незаметно проскользнуть и выйти из детдома, как обычно она это делала, но приглушенные голоса заставили ее притормозить.
Каково же было ее удивление, когда она услышала свое имя! Эти двое обсуждали ее и еще кого-то, как Сима поняла из разговора – Тамилу. «Обещала ее забрать месяц назад, и что? – звучал недовольный голос, по-видимому, воспитательницы. –