Володя лёг на спину и бессмысленно уставился в небо.
Не любит. Всё.
Знать бы, кто перешёл дорогу – а что этот кто-то был, он всем своим сердцем, болтавшимся на тонкой нитке надежды, чуял. Знать – и наказать, не за себя, за то, что её мучает.
Ревность страшна. Ещё страшнее страх за любимого человека. А когда в котле соединяются и первая, и второй… Просыпается древний, бычьемордый зверюга, который до поры дремал, требует свою долю плоти и крови. На грани, на краю просыпается минотавр, и если уж бодрствует – трудно, почти невозможно загнать его обратно и захлопнуть обитую медью дверь узилища.
Чердак большого деревенского дома был местом, где можно отдохнуть и послушать, как бегают и ссорятся пугливые серые мыши.
Кот так и делал: сидя у отходившей от стены деревянной планки и щуря зелёные глаза, караулил. Лапки подобрал, как древний египетский божок. Остриженный хвост лежал неподвижно.
Внезапно в одну из многочисленных щелей ворвался с улицы ветер. И было в нём нечто странное – кот вздрогнул, прижал уши и тихо зарычал, а глаза засверкали совсем уж изумрудным и яростным огнём.
А вместе с ветром донеслось откуда-то издалека волчье «у-у-у», тоскливое, дикое, рвущее сердца всякого живого существа, велико оно или мало, старо или молодо. Где-то в глубине вселенского механизма на волос сдвинулись невидимые шестерёнки, пространство затрепетало, и маятник времени, который до сих пор качался мерно и правильно, сбился.
Кот вскочил, нервно задёргал хвостом, зарычал громче, напоминая в этот миг своего громадного африканского родственника.
Как и все его родичи, он мог существовать как внутри видимого мира, так и вне его. Мог – но не хотел. Потому что выходить за пределы уютного, обжитого мирка с любимыми людьми, вкусными обедами, тёплой печкой и многими другими радостями было опасно. За этими пределами обитали такие силы, такие существа, с которыми лучше было не связываться.
А сейчас кто-то или что-то оттуда рвалось сюда. Не физически, нет – только этого не хватало. Но даже если душой или частицей души…
Кот громко мяукнул.
Кто-то здесь потревожил тамошних обитателей. Кто-то плохой сделал так, что граница между мирами стала тонкой и ненадёжной.
И это было плохо. Совсем, совсем плохо.
Подождав, пока ветер стихнет, кот помчался вниз, встречать человека, который доставлял ему множество хлопот и в то же время – радовал.
Мыши, испуганно прислушивавшиеся к мягкому топоту лап, ожили, перепискнулись, заторопились по своим мышиным делам.
Глава 3
Письмо папе первое
Здравствуй, пап!
Я тебе пишу, потому что очень давно не слышал. Ты занят, я знаю, но вдруг найдётся время почитать мэйл?
В общем, мы снова тут, в Калинке.
Здесь хорошо. Прошлым летом я познакомился с ребятами Руслановых – Вадькой и Тимкой, и еще с девчонками – Людой, Викой,