Летокар срочно требовал починки, и я планировала дотянуть до одной из зарплат, чтобы мне подлатали мое драгоценное средство передвижения в одной из мастерских.
Машина завибрировала и нажав на еще одну кнопку на сенсоре, поднялась в воздух, оставив после себя небольшое серое облако.
Крутанув небольшой руль, я поднялась выше и выехала на воздушную эстакаду, по которой плотно толкался поток летокаров.
Воздушные дороги в столице были удобно спланированы, разделяясь на уровни и развилки. Уровней было три и самый высокий был платным и на нем практически никогда не было пробок.
Сам центр столицы, был также весь в ярусах и в скоплении домов, стены которых, либо были стеклянными, либо зеркальными.
Практически везде присутствовала неоновая завлекающая реклама, распространяя яркие краски на улицы.
Элевсин был многолюдным, порой казался перенаселенным и шумным.
Встречались более просторные места для гуляний, в виде площадок, где располагались гамаки и места для отдыха.
Деревьев, парков, садов не было до недавних пор, пока многоуважаемый чародей, ставший правителем, а потом главным в совете двенадцати, вдруг не стал задумываться о природных красотах и так разошелся, что половину города засадил цветами.
Выглядело это впечатляюще и местами нелепо.
Не вписывалось во внешний антураж, что ли!
С новым правителем, не особо что поменялось. Ранее правил совет двенадцати старейшин и по последним известиям, эти люди снова руководили ансамблем, а правитель из семейства Гризби, решил сдать пост и занимался какими-то только ему известными делами.
Меня это мало интересовало.
Я мечтала выбраться из района Серые Джунгли и подняться повыше. Хотя бы, в Розовые Дали, где располагалось жилье побольше и открывались неплохие виды на город.
Но пока, мечты оставались мечтами.
Я повернула руль, сворачивая на более узкую полосу, задумчиво вглядываясь на дорогу.
Мой проржавелый летокар, можно было смело назвать корытом, по сравнению с другими скользящими по магистрали аппаратами, сверкающими, неоновыми, переливающимися.
Взглянув на дисплей наручного прибора, я тяжело вздохнула, понимая что опаздываю к крикливому Гилберту в закусочную, где я работала подавальщицей в дневные и вечерние смены.
Уже представив, как этот пухлый и краснеющий от злобы тиран будет орать, пыхтя и брызжа слюной, я остервенело вцепилась в руль.
Когда-нибудь я уйду с квартала Синих Сердец из забегаловки с звучным названием «Пирог, лапша и крылышко».
Кто придумал этот бред, я не знала, но народу в заведении хватало.
Пироги, обычно, пересаливали, крылья пересушивали, а вот лапша, была отменной. Ее я и ела во время обедни или бегала в соседние заведения, чтобы купить перекус.
Помимо работы подавальщицей, я заменяла свою знакомую Ливию в дансинг клубе, танцуя перед