Пройдя мимо комнаты матери, я ненадолго остановилась, разглядев ее миниатюрный силуэт, лежащий на узкой кушетке. Мать спала. Из комнаты распространялся кисловатый запах вайни и чего-то более тяжелого.
Изабелла Тревиль, уже более десяти лет страдала сильной зависимостью к горячительным напиткам и порой перебарщивала. Я, честно говоря, уже забыть забыла, когда помнила ее нормальной и счастливой.
Прикрыв дверь, я шустро обула ботинки и вышла из квартиры, которую мы снимали втроем, в одном из самых непритязательных районов столицы Гелы, на окраине Элевсина.
Здесь дома плотно прилегали друг к другу, стояли запахи отходов, мокрого белья и мусора.
В этих зданиях из серого бетона, обычно жили приезжие со всех окраин Гелы, а также, средний класс, работающий на разного рода предприятиях, конторах и заведениях.
Мы переехали сюда пару лет назад с пустынной местности, где главным городом являлся Илир. Название переводилось как «дорога барханов». Собственно, сам город, представлял собой что-то наподобие дороги, в виде перекрестка и налепленных друг к другу домов.
Я ненавидела то место всеми фибрами своей души и сделала все, чтобы оттуда уехать, прихватив строптивую тетку, обожающую вязать и больную мать в охапку. Ну, еще и Люси, которую я считала своим другом.
Своего отца, я никогда не видела. Мать никогда не рассказывала о нем. Благо, хоть не придумывала басни, что меня нашли в капусте!
Пару раз, я как бы незатейливо попыталась разузнать у родственниц тайну моего рождения, но тетка с матерью как воды набрали и я бросила эту затею, поставив жирную точку, после того как покопалась в их вещах и не найдя ничего существенного, чтобы проливало бы свет на мое рождение.
Через некоторое время, я пришла к выводу, что моим отцом, был явно какой-нибудь рабочий или еще кто-нибудь не примечательный, типа отчима, с которым жила моя матушка несколько лет.
Он поколачивал ее и меня, но Констанцию по каким-то, только ему явным причинам не трогал.
После того, как у матери начались проблемы со здоровьем, стали отмирать ткани и образовалась гангрена на левой ноге, новоиспеченный «папочка», нашел себе другую, а я, первый раз в жизни орала так, что сорвала голос.
Мне осточертел Илир и окружающая вокруг пустыня.
Продав небольшой дом, мы отправились покорять столицу. Вернее, ее покорять отправилась я, а тетка с матерью только хлопали глазами.
Покорить Элевсин мне не удалось, скорее он покорил меня или даже сказать, хорошенько нагнул.
Столица не прощала ошибок и выдавливала тех, кто не мог уживаться в ее пространстве.
Моя жизнь в ней походила на вечное барахтанье варанги (жаба), которая усилено работала лапками, чтобы не сгинуть на дно.
Было сложно и порой я задумывалась, на сколько меня может хватить.
Радовало и давало внутреннее самоутверждение то, что я не сдавалась, продолжала кое-как держаться на плаву. И как не было тяжело, все же, сделала матери протез, пусть и самый дешевый,