Руки беспокойно воротили приспущенный галстук. Урегулировать предстоящую потасовку с вызовом полиции пыталась Ани-Мари, всем телом обратившись к Максу.
Сидели они в простеньком, десять квадратов, офисе. Десять – без учёта мебели из ДСП, пародирующей красное дерево, нескольких полок с сомнительными, не факт, что не купленными, наградами и грамотами.
Конечно, на стене блестел герб, портрет короля Маркуса III, но самыми большими и всеобъемлющими казались иконы. Их было больше, чем в церкви. Максу стоило постыдиться выражать бранью свои чувства.
– Он просит повторить, – услужливо обратилась к нотариусу Ани-Мари.
Мужчина перекинул взгляд то на Макса, то на Ани-Мари и обратно, крепко схватил листок со стола и прокашлялся.
– Только яснее изъясняйтесь, хорошо? – не очень церемонясь и с нагоном произнёс Макс.
– Рената Велки-Вийнбоер, – удовлетворял просьбу говорить не юридическими терминами, а разговорной речью, – завещает своим детям, а именно Ани-Мари Уэйл-Велки и Максу Велки, квартиру при условии выполнения…
– Яснее.
Если Макс до этого эмоций, кроме раздражения, не выказывал даже при родной сестре, то сейчас его охватил истинный гнев, где ладони собрались в кулак и с каждой секундой ложились ближе к округлому телу нотариуса.
Нотариус нервно взглотнул. Подбородок его колыхал то ли от страха, то ли от волнения.
– Ваша мать оставляет вам квартиру, если вы зароете её прах на улице Эувиггроен, дом третий.
Наконец Макс успокоился и отступил от нотариуса. Корпус обустроился на спинке заваренного несколько раз стула, руки причесали волнистые волосы назад. Он был расслаблен, даже прикрыл глаза.
– Вы же понимаете, – невольно поднимались уголки губ Макса, – что я вашу дыру прикрою.
Глаза неспешно открылись и встретились с ужасом и непониманием нотариуса, что с приоткрытым ртом подумывал над ответом.
– А не нужно мне угрожать, – аккуратно ответил нотариус.
– Это не угроза, а факт. Разгромная статья и лишение лицензии. А то и свободы.
– Макс, – шипела Ани-Мари, – сейчас не место.
– Заверить печатью завещание недееспособного человека, – не обращал внимания Макс на сестру, – инвалида, жену ветерана «Порога». Исполнить приступное изъявление человека, который не способен и двух слов связать…
– Мы подписывали документы с человеком, осознающим свои действия, – злился нотариус. – Если вы не в курсе, Макс Эмиэль Велки, то практика принятия договора порядком изменилась за несколько лет после аварии. Не нужны ваши пустые угрозы.
– То есть, – не скрывая, насмехался над нотариусом Макс, – вы хотите сказать, что мы должны попасть в зону Порога каким-то образом, а уж тем более попасть в район, где никаких «бордюров» и всюду кишат сектанты? Ещё и военные, скрипы, краны, – Макс сдержал некоторую паузу. – И вы это подписали?
Макс вновь пододвинулся к нотариусу, но сдерживал кулаки у собственного подбородка. Ани-Мари, пустив всё на