В 1369 г. умерла первая жена Джона Гонта Бланка Ланкастерская. Вскоре герцог вступил в новый брак с Констанцией, дочерью низложенного и убитого короля Педро I. В конце 1371 г. Королевский совет собрался для обсуждения вопроса о выдвижении герцогом и герцогиней Ланкастерскими прав на корону Кастилии и Леона. Официально у Джона Гонта не должно было возникнуть проблем с провозглашением себя наследником убитого короля Педро. Еще в Севилье в 1362 г. кортесы Кастилии признали заявление Педро I о том, что он женился на Марии де Падилья до того, как он был вынужден заключить брачный союз с Бланкой Бурбонской. Это означало, что четверо детей от доньи Марии были законными, вскоре они были признаны в качестве таковых кортесами. После смерти сына короля Педро, дона Альфонса, наследницами оставались его сестры – Беатрис, Констанция и Изабелла. По завещанию Педро I, составленному в соответствии с существующими кастильскими законами, в случае смерти доньи Беатрис «королевство наследовала донья Констанция и тот, кто на ней женится».[204] Более того, даже Энрике Трастамарский никогда серьезно не пытался отрицать обоснованность претензий герцога Ланкастерского, предпочитая выдвигать другие аргументы для узурпации. С 1366 г. вплоть до самой своей смерти в 1379 г. король Энрике пытался заключить династический брак между своими дочерьми и сыновьями Эдуарда III.[205] Сам же король Эдуард, желая обеспечить сыновьям право претендовать на корону Кастилии, женил еще и Эдмунда, графа Кембриджа, на младшей дочери короля Педро Изабелле.[206]
Первой, а также самой главной (поскольку именно ее упоминают все хронисты без исключения) причиной новой войны с Кастилией являлись, как и в случае начала англо-французского конфликта, династические притязания герцога Ланкастерского на корону этого королевства. Жена герцога была наследницей «единственного истинного короля» Педро I, поскольку ее права на корону сохранились и после убийства короля его братом,