Когда-то Настя приходила из школы после второй смены в темный и пустой дом – мама была на работе, – разогревала суп и ела без удовольствия, а потом наступал тяжелый темный час: казалось, что мама не придет и она останется одна в этом мире. Но мама приходила, а с ней и радость, и спокойствие: уроки сделаны, посуда вымыта, давай пить чай с конфетами.
И вот он, этот час, наступал на Анастасию всерьез. Они даже перестали ссориться, изводить друг друга. Старость съедала все чувства.
А еще два года назад они ссорились по-настоящему, горячо. Мать высказывала Анастасии, что та эгоистка, а та упрекала в эгоизме мать: «Оставляла меня у бабушки неделями, устраивая свою личную жизнь, а сейчас просишь меня – то массаж тебе, то в квартире убраться».
– Да, – сказала мать, – ты жалеешь только себя, ты привыкла так жить, саму себя обслуживать.
– Привыкла? То есть я сама выбрала это?
Мать поджала губы:
– Как ты со мной разговариваешь? Я тебя с рук не снимала, жопу подтирала.
– А скоро я тебе буду жопу подтирать.
– Я лучше отравлюсь, но не допущу этого.
Как тогда стучало сердце! Как она плакала, как жаловалась Павлу: «Разве я эгоистка? Разве я виновата, ведь она прямым текстом говорит мне, что я сама виновата».
Павел утешал: какие вы глупые. Давай Ирину Анатольевну завтра на чай пригласим. Ну ее.
И все-таки позвали. Пили чай. Анастасия подлизывалась:
– Мама, ты любишь чай, попробуй с мятой и лавандой, успокаивает.
– Мне не надо, я и без успокоительных справляюсь.
Но тогда в той палате никого не могла видеть, кроме мамы, даже Павла.
Как мать смотрела на нее, как гладила ее ноги, руки, словно они вернулись в то время, когда Анастасия была младенцем. Мать выхаживала ее, как в первые дни жизни.
В номер ей хотелось зайти как можно тише, но от граппы кружилась голова. Анастасия перепутала выключатели и включила свет в комнате вместо кухни, в ванной уронила шампунь.
Она легла на краешек кровати. Павел лежал на расстоянии вытянутой руки, рядом, а мог бы спать где-то за тысячи километров от нее. Его тело она знала наизусть: изменение его очертаний в точных значениях на весах, волосы на груди, под мышками, родинки даже в самых интимных местах. Но о чем он думает, она давно не знала.
– Ты пьяная?
– Да!
– Тогда не дыши на меня.
– Ты меня любишь?
Ничего не ответил. Притворился, что заснул. А может, и правда заснул. Погладила его по спине, по волосам. Он лежал неподвижно, но его тело отзывалось, дышало по-другому. Он повернулся и поцеловал ее.
Анастасия проснулась в десять утра, Павла не было в номере. Он вернулся, когда она одевалась к завтраку. Где ты был? Ходил гулял, я взрослый человек, я что, не имею права. Анастасия не попросила Павла завязать