– Она замужняя, что ли?
– Нет, разведённая.
– Ты, что ли, женат?
– Нет. Я холостяк.
– А чего же вы от мамы прячетесь?
– Она не доверяет разведённым женщинам. Как только узнала, что лапуся в разводе, так запретила нам встречаться. Я ей говорю: «Мама, где я тебе в таком возрасте найду неразведённую? Молодые девушки тебя тоже не устраивают, а старые девы мне и самому не нужны». Но она такая упёртая! Пришлось наврать, что мы с лапусей расстались… Паш, ну выручи. Это же недолго.
– А что им сказать? Почему я вместо тебя?
– Так они же в лицо меня не знают. Мы по телефону договаривались. Я тебе дам своё удостоверение. Они же не будут приглядываться к фотке.
Павел усмехнулся и спросил тёщу:
– Ну что, прикроем влюблённых? Заодно и в боулинг поиграете.
Марья Ивановна замялась. Она ведь пообещала присматривать за Аполлоном, но и влюблённых жаль…
– А твоя лапуся не стерва? – уточнила она.
– Что вы! Милейшая женщина! – поклялся Аполлон.
– Ладно, беги к своей лапусе, – разрешила Марья Ивановна.
Высадив Аполлона возле автобусной остановки, они поехали дальше.
– Вот до чего безумная материнская любовь доводит! – стал ворчать Павел. – Бред какой-то! Оба одинокие, а встречаются тайком от мамы, будто школьники.
– Ты во всех матерей каменья-то не кидай! – сердито сказала Марья Ивановна. – И вообще, скажи спасибо, что твоя тёща не такая, как эта Зося. Вот тогда бы ты… Ой!
Она испуганно вжалась в сидение. «Тойота» чуть не врезалась в синюю «мазду», выскочившую из переулка. Резко вывернув руль и объехав лихача, Павел остановил машину, включил аварийную сигнализацию и вышел. Водитель «мазды», остановившейся сзади, наискосок, уже бежал навстречу с извинениями.
– Виноват, мужик! Прости! Давай без гаишников сами разберёмся!.. Паша, друг! Сто лет тебя не видел!
«И хорошо бы ещё сто лет не встречал, – подумала Марья Ивановна, выглядывая в окно. – Ещё один малахольный дружок!»
Мужчины осмотрели «тойоту». У задней дверцы справа, на боковине багажника обнаружилась царапина. «Мазда» всё-таки зацепила «тойоту».
– Пустяки! – обрадовался водитель «мазды». И, вытащив из кармана пиджака бумажник, достал из него купюры. – Вот, Паш, такая сумма тебя устроит?
Взяв деньги, Павел стал распекать приятеля:
– Ты что, дальтоником стал? Цвета на светофоре не различаешь?
– Думал, успею проскочить, – оправдывался тот. – Очень спешу. Халтурка подвернулась. А ты всё так же, внештатником?
Павел кивнул.
– Я тоже бездомный. Полгода назад попал под сокращение, – стал жаловаться приятель. – И дёрнул меня чёрт выбрать журналистику! В тридцать пять тебя уже стариком считают, в сорок – шансов почти никаких, а в пятьдесят – пиши пропало. Надо спешить, Павел, куда-то пристраиваться. Иначе так и промыкаемся до пенсии внештатниками. И что за времена пошли? Все, кому не лень,