– Ни черта себе! – не удержался он от возгласа. В конверте обнаружились пять новеньких стольников и два таких же хрустящих червонца.
«Значит, зарплата за месяц… плюс выходное пособие… Это что же, – сообразил он, – выходное пособие за целый год?.. Да-а, дела-а… А ведь дешево купили, ей богу, дешево!.. Ну и ладно, ну и хорошо. Главное, Лиза-то как обрадуется!»
3
В один из вечеров Александра Васильевна, заглянув к Нине в кабинку, протянула ей ведомость и деньги.
– Ниночка, распишитесь вот здесь, пожалуйста. Это за два месяца, сорок восемь ночей.
Сложилось очень удачно, из квартальной премии не придется ничего выкраивать. Незапланированные деньги, как правило, подворачиваются очень даже вовремя.
Помнится, в студенческие годы она работала на станции наблюдения за искусственными спутниками Земли при институте, там тоже платили – по рублю за каждую точку с координатами спутников, отправленную в «Астросовет». У среднего наблюдателя, как, например, у нее, в месяц набегало до двадцати-тридцати рублей, считай, еще одна стипендия. И как-то она поддалась искушению и купила транзисторный приемничек «Гауя». Мечталось, правда, о «Спидоле», но та была раза в три дороже, да и достать ее можно было только «по блату», или как сейчас называют стыдливо – «по знакомству».
…Магнитофон был, по большому счету, паршивенький, четвертого класса, тяжел и не очень удобен в управлении – но гордо звался «Протон-401». Зато он был кассетным, приемлемым по цене и на его поиски она потратила всего вечер, объехав шесть или семь магазинов с отделами радиотехники. Пока Сережа поучится на нем, потом можно будет купить что-нибудь приличнее.
А у мальчишки просто загорелись уши, когда она, выставив покупку на стол, позвала сына.
– Это… это наш? – с надеждой спросил он, не смея дотронуться до темно-коричневого ящичка из пластмассы.
– Это твой. А вот к нему пять чистых кассет. Пиши, слушай и изредка позволяй нам с папой тоже им пользоваться, – она обняла сына, поцеловала в выгоревшую на солнце макушку. И не удержалась от назидания: – Только помни: через неделю в школу – на первом месте должна быть учеба, а не музыка.
Несколько дней спустя она сама воспользовалась новым приобретением.
Накануне, смущаясь, Нина попросила Баринова дать ей прослушать то, что она наговорила на пленку тогда, при первой встрече. Зачем это ей понадобилось, она и сама не знала. Но допускала, что и с покупкой поспешила из-за постепенно формирующегося желания прикоснуться к тем своим рассказам. Баринов не выразил удивления, не спросил, зачем, просто на следующий вечер принес четыре кассеты, предупредив, что это оригиналы, что копий не существует.
«Если хотите, Нина Васильевна, можно переписать их на лабораторном оборудовании – специально для вас. А эти вы мне обязательно верните, хорошо?»
На работу надо было во вторую смену,