Пошли в поликлинику. Возрастное – авторитетно заявила участковая, но все же направила к кардиологу и невропатологу. Сердце нашли в норме, однако легкий невроз все же присутствовал. Попить бромчику, побольше свежего воздуха, заняться активными видами спорта.
«У девочки развитое воображение. Она много читает?»
Читала Нина много.
И, веря без оглядки брошюрным популяризаторам, пыталась понять, откуда все же ворвались в ее сны жуткие сцены казней и пыток, сражений и драк, насилия и убийств. Уже тогда она догадывалась, что и сны мирной тематики, но из той же категории, она, согласно науке, видеть тоже не имела права. Не говоря уж о снах, от которых она наедине сама с собой багровела от стыда и смущения…
– Вы устали, Нина Васильевна. Все, хватит.
– Ничего-ничего! Я могу еще.
– У вас очень утомленный вид. Вот уже круги под глазами, извините… Да-а, замучил я вас.
Она через силу улыбнулась в ответ.
– Машина у меня внизу, у подъезда. Я вас отвезу.
– Не стоит, Павел Филиппович, вы ведь тоже устали. Лучше вызовите такси, пожалуйста.
– Я привык работать по ночам. Отвезу вас, заодно проветрюсь. А вернусь – заново прослушаю все это. – Баринов выключил магнитофон и указал на лежащие рядом кассеты. – Вон сколько интересного вы мне рассказали. Чтобы все осмыслить, тут работы – о-го-го!
– Вы думаете… – Она помедлила. – Вы думаете, что это излечимо?
– Во-первых, я думаю, что лечить здесь нечего и некого. Это не болезнь. Слушая вас сегодня, я только утвердился в этом. А во-вторых… Во-вторых, вас послал мне сам господь наш Саваоф, не боюсь в этом признаться. В общем, будем работать вместе. Согласны?
– Да, но… но я ничего не понимаю!
– Все-все-все! Больше никаких разговоров! С ума сойти – четвертый час! А вам завтра на работу… Вот что, хотите больничный? Я утром позвоню главврачу вашей поликлиники.
– Нет, что вы, что вы! Спасибо, Павел Филиппович, это лишнее. Я завтра могу выйти во вторую смену.
– Ну, как хотите. Тогда созвонимся в субботу. А дома примите вот это. – Баринов пошарил в ящике стола и достал пластмассовую коробочку. – Хорошее венгерское снотворное, вам сейчас надо… И – давайте руку на наше дальнейшее сотрудничество. А?
Нина машинально пожала протянутую руку – по-женски небольшую, но сильную и энергичную.
…В углу гостиной светилось одинокое бра. Все уже, конечно, разошлись. Юрий спал в кресле у журнального столика. Нина подошла к нему и еле сдержалась. Позабытое глухое бешенство первых лет его загульного пьянства вдруг снова подкатило под сердце, пеленой застлало глаза.
Она беспомощно оглянулась. В дверях стоял Баринов со связкой ключей в руках, легонько покачивая брелком на цепочке. Глаза его были серьезны и полны сочувствия.
Глава 2
1
Старенькая