«Я ослаблю злой силок,
Улетай мой голубок
Голубыми небесами
Белоснежными крылами.
Над родною над землёй
Оброни пером покой…»
И чем громче становились выстрелы, тем громче становился её сдавленный голос. В голове Кира пронеслась холодящая кровь мысль – пустить по пуле в мать и в ребёнка. Или же просто одну в свой пульсирующий висок. Но револьвер остался лежать на месте. Отбиться от равенцев точно не получится. Остаётся только надеяться, что они не заглянут в погреб.
Хват говорил про Грановского, Кир тоже о нём слышал. Точнее – о его верности идеям Альтова и кровавом терроре во имя общего равенства. Попасть к нему в руки вовсе не хотелось, но и так просто застрелиться, не попытав удачу – стыдно. К тому же, сейчас это бы окончательно довело несчастную женщину.
Кир вспомнил свою мать. Где-ж она сейчас? Больше двух лет назад простился с ней и сестрёнками у парохода, обещал, что и сам скоро оставит раздираемую своими же детьми Родину. С тех пор он и дома больше не был, и не знал, куда письма писать. Однако верилв то, что однажды снова обнимет Златочку и Зоечку, посмотрит в тёмно-серые глаза матери и почувствует на щеках мягкое тепло её рук.
Открыв влажные глаза, Кир сделал несколько шагов, опустился на колени рядом с содрогающейся от рыданий женщиной, обхватил её руками, прижался щекой к горячему влажному лбу.
– Тихо-тихо… ― прошептал он, разомкнув слипшиеся обветренные губы. ― Скоро это кончится, не бойся. Вас они не тронут… Я к ним выйду, они меня ищут…
Кир хотел встать, но тонкие красные пальцы женщины вцепились в край его засаленного тулупа. Как в лихорадке она замотала головой, повторяя: «Нет-нет-нет…».
– Да успокойся же… Подумают ещё, что ты меня специально прячешь… Пусти, ― Кир пытался разжать её пальцы.
Звук открывшейся двери в избу и шаги нескольких пар ног заставили их обоих содрогнуться и затравленно вскинуть головы. Уловив момент, Кир поднялся, женщина сильно пошатнулась в его сторону, едва не уронив ребёнка. Ляда резко поднялась.
– На выход! По одному! ― скомандовал грубый голос сверху. ― Медленно!
Держа руки у головы, оглушенный детским криком, Кир медленно пошёл к лестнице, не сводя взгляд с лежавшего на ней револьвера.
– Вы под прицелом! Не прикасайтесь к оружию! Руки вверх!
– Да знаю! ― громко отозвался Кир.
Он поднял голову и увидел три направленные на него винтовки.
– Руки можно опустить или сами меня вытащите?
Голова Кира была на