В глазах незнакомца блеснула усмешка.
– Паспорт спасли? О, да, – это бесценнейшая вещь! Это успех и везение. Поздравляю. Вы невероятно везучи. Спасли свидетельство принадлежности к останкам великой страны и великого народа. Какая удача! Господи, как же наши бедные праотцы веками живали без паспортов, этой книжицы со штампами, в которой теперь даже не указано племя, к которому принадлежит человек? Предки наши преспокойно обходились без них, прекрасно ведали, какого они рода, племени, ходили по своей земле, женились, рожали, умирали, воевали. В наши дни паспорта нужно выдавать только жителям тьмы. К чему они людям белого света? Хорошему, чистому человеку паспорт не нужен, – он в глазах его, а свет в них из сердца, как у вас, к слову. Но если наличие паспорта вас, г-мм, утешает… то штиблеты, брат, дело наживное.
Караваев не заметил иронии в этих словах и обиженно возразил, не заметив, что проговорился:
– Наживное, как же! Как в таком костюмчике, да в сланцах, ёш твою два, в отель-то явиться? Могут под зад дать, чтоб пейзаж не портил.
– В отель? – сосед упёрся в него взглядом. – Так вы держите путь в Зазаборье, в Тьмуград? Что вы там забыли?
– Что забыл, что забыл, – проворчал Караваев. – Отдохнуть решил. Путёвка у меня. На три недели, с питанием и медобслуживанием.
– Ах, вот так даже! Надо же, с питанием и медобслуживанием. За какие же заслуги такая щедрая премия жителю белого света? Какой магнат-доброхот вам оплатил сей потрясающий вояж, что за Ротшильд? Бросьте, бросьте! Вы подначиваете меня, шутите?
– И не думал. Вот она, путёвка, тут, – похлопал себя по карману Караваев. – Фирма, как её, «Интертурсикретсервис», директор прибалтиец какой-то Недождётис… печати, всё как положено…
– Путёвка, печати, «Интертурсикретсервис», прибалтиец Недождётис? Это мне напоминает балладу, где Морж и Плотник, обещая устрицам рассказ о башмаках, сургуче, капусте и королях, выманили их из воды и съели. Думаю, в вашем случае будет тот же финал – торгаши остроумны. Дельце провёрнуто с юморком и как всегда нагло, с усмешечкой и подковыркой. Это они умеют, юмористы. Так дело обтяпают, что под демократический хохот, прохохочет человек и дом свой, семью и страну, да ещё и аплодировать станет умельцам смехачам. А это «недождётис» – просто конгениально! Эх, народ мой, когда ты думать-то станешь? – покачал горестно головой мужчина, с жалостью глядя на Караваева. – И вам, брат, простите, не пришло в голову, что слишком уж говорящая эта фамилия Недождётис? Что это тонкий намёк на толстые обстоятельства? Не возникло ассоциации с глаголом «не дождётесь»? Я, вот, почти уверен, что так и произойдёт, не дождётесь вы, брат, ни медобслуживания, ни питания, а в скором времени, пожалуй, пенсию и последние штаны у нас всех отберут. Надули вас господа юмористы. И не за бесплатно, скорее всего.
– С чего это ты так решил? – раздражённо уставился на него Караваев.
– Я