На лестнице Орисса обратила внимание на странный шум от шагов поднимавшейся впереди царицы. Какой-то треск, будто ломается яичная скорлупа. Шахиня двигалась легкими рывками и резко дергала плечами.
На третьем этаже дворца не протолкнуться было от стражи. Орисса поежилась отчего-то и вошла следом за шахиней в комнату больного шахзаде.
Принц валялся бесформенной кучей на шестиместной кровати в углу. Орисса заглянула за занавески. Рожа шахзаде – как у утопленника, руки уже даже не синие, а почти черные, вывернутые, неживые. Сам он похож на гуля-людоеда с большой дороги, такой же страховидный – и мертвый.
Орисса отшатнулась. Всплеснула руками и хотела что-то воскликнуть, но шахиня ее опередила:
– Темницы переполнены целителями и колдунами, женщина!
Орисса насупилась, сняла с пояса букрабаны.
– Я буду играть всю ночь, царица, – сказала она. – Велите страже покинуть дворец, звуки музыки не выбирают жертв.
Шахиня ничего не ответила, вышла из комнаты и закрыла дверь.
Чтоб ты с лестницы свалилась и всю шею себе свернула, подумала Орисса. Она оглянулась. По полу были разбросаны подушки; в противоположном кровати углу, за ширмами и занавесками, стояли две тахты и кальяны. Там же, Орисса не сомневалась, было отверстие, сквозь которое за комнатой подглядывали из соседнего помещения. А в другую стену был вделан маленький фонтанчик. Если повернуть краник (или надавить на него, или еще что-нибудь) – в стене откроется проход, где скрывается стража. Или, может, слуги, или – убийцы.
Плова им подавай! – Орисса нахмурилась и полезла осматривать принца. Что-то булькало у него под кожей и шевелилось. А на шее и затылке был твердый и гадкий нарост.
Э, догадалась Орисса, да тебя вовсе не отравили, гнилой шахзаде. Ты одержим какими-то демонами, и духи тут ни при чем. Мне здесь делать нечего…
Впрочем, она и не собиралась тут ничем таким заниматься. Орисса быстренько посмотрела по сторонам, поставила букрабаны на стол, а между ними установила маленький маятник. Он раскачивался метрономом и ритмично постукивал в барабаны, примерно так, как это делал бы настоящий музыкант. Стол Орисса отодвинула к стене, чтоб его не было заметно в щель за занавесками, точнее, чтоб не было заметно, что инструменты играют без музыканта, сами по себе.
Еще бы сделать так, чтоб подглядывающий видел какой-нибудь неясный человеческий силуэт, но как его создать? Ничего похожего в комнате не было. Орисса не растерялась и потянула за плечи самого больного – ему все равно не помочь, пусть исполнит роль музыканта! Скривившись, Орисса приподняла пованивающего дохлятиной шахзаде и кое-как стащила с кровати. Тело было вялым и сползло на пол. Орисса выругалась – она опасалась, что царица уже сделала все распоряжения и сейчас полезет подглядывать в щелочку.
И спешила она не зря! Выйдя в коридор, шахиня направилась к командиру стражу – усатому, темному, как испортившаяся луковица.
– Ханжи-хан, –