Вивиан с интересом подняла глаза:
– И что ты сделала?
Длиннохвостая брюнетка сложила руки на груди, пряча шрамы в складках толстовки.
– Решила, что лучше вступить в фиктивный брак с кем-то из своих, чтобы аннулировать соглашение с третьим классом. То есть совершила ошибку, конечно же. И поплатилась за нее, но взамен обрела кое-что более ценное и настоящее.
Ви заинтригованно вскинула бровь, не скрывая любопытство в глазах, когда Крата вдруг замолчала, прикусив нижнюю губу.
Ее отсутствующий взгляд был погружен вовнутрь себя, она, возможно, заново переживала последствия своего необдуманного решения.
Девушка, вопреки разыгравшемуся интересу Виви, не стала продолжать рассказ, а вместо этого жестко произнесла:
– Все, что я имела, ограничивалось и контролировалось, а мою судьбу решали другие, ни во что не ставя мои права и свободу. Поэтому теперь я борюсь за это, а моя родная семья стыдится, считая меня позором и предателем своего класса и всего нашего народа.
Вивиан задумчиво вгляделась в точку над головой Краты, погрузившись в воспоминания. Затем тихо спросила:
– Ты не тоскуешь по ним?
– Тоска это понятие, генам слава, гораздо менее болезненное, чем осознание несправедливости и жестокости нашего мира. Здесь, с ребятами, которые сражаются за своих родных и близких, также ограниченных в правах, но пока этого не понимающих, мне становится легче вести этот, как ты считаешь, чуждый образ жизни. Однажды все увидят, что мы сражались не зря.
«Не зря? Но вам никогда не добиться равенства или лучшего положения! Между классами простерлась бездна, очевидная по биологическим признакам и особенностям, через которые просто так не перепрыгнешь. Мое изношенное, больное тело тому прямое доказательство».
В глазах Виви отразилась вся глубина тоски:
– Ты действительно веришь, что все это не напрасно?
– Да, Вивиан, верю. Но вера – это еще не все, на чем основаны мои убеждения. Это нормально – сохранять здравый рассудок и смотреть на все с долей скептицизма. Я узнаю в твоих сомнениях молодую себя.
«Первичка» недоверчиво с сомнением уставилась на молодое лицо ополченки:
– Разве мы не ровесницы?
– Едва ли, дорогуша. Мне уже пятый эвтарк миновал.
Глаза Ви округлились и расширились еще более явно:
– Пятый? Ты смеешься надо мной?
Этой девушке было всего на эвтарк меньше, чем ее отцу?!
Вивиан абсолютно не хотелось в это верить. Верить в еще одно оскорбительное свидетельство ущербности людей своего класса. Класса, который как раз поэтому и считают низшим – за его низкую консерватность и быструю потерю жизненных соков, бесповоротно иссякавших к шестому-седьмому эвтарку.
Крата спокойно и назидательно молвила:
– Во втором классе индивиды стареют медленней, не забывай, голубушка.
Ви уже осознала, что возраст