Пятеро аборигенов с акрафенами10 разрубили забор и вынудили местный скот бежать прочь. Уже подожгли соломенные крыши нескольких хижин. Выводили женщин и детей к ритуальному огню, который засыпали песком и грязью. Вокруг стояли крики, всхлипы и плач, но продолжались они недолго. Грозные мужи племени, охотники и рыболовы, отцы и мужья, вооружались копьями и стрелами. Призванные в первую очередь внушить в нападающих страх и отстоять позиции, грозные крики и кличи распугали спящих сов.
Взгляд Бернарда напряжённо обратился в сторону дома Тайо. Сердце у мужчины забилось бешено, и в глазах замелькали страх и волнение, когда Ифе и Лунджил вышли из дома и попытались тайно скрыться в джунгли. Хаксли надеялся продержаться в укрытии до тех пор, пока ситуация не устаканится, ведь пробегающие мимо враги, пытавшиеся заглядывать в самые тенистые и неочевидные уголки, так удачно игнорировали безопасное место.
Но учёный мог бы помочь без пяти минут новой семье. Понимая, что любая ошибка может стать фатальной, он не хотел сдаваться – особенно когда завидел в поле зрения и Тайо. Но мальчик, вопреки ожиданиям, не бежал следом за тётей и бабушкой. Он вооружился палкой и готовился атаковать, как истинный защитник. Его решимость была крепче, чем воля мистера Хаксли, и тогда мужчина понял – время незаметности подошло к концу. Ведь если сейчас кто-то ранит или убьет невинного мальчика – антрополог этого себе не простит.
Он встал с места и начал медленно двигаться в сторону юноши. Сердце ушло в пятки, и коленки подкашивались всякий раз, когда копьё или стрела пролетали мимо со свистом. Крики нарастали, к общему хаосу подключились военные барабаны. Быть белой вороной – значило выдавать себя с потрохами не только союзникам, успешно различающим «своего» среди однокожих, но и врагам. Те сначала недоумевали от увиденного, осмысливая присутствие бледного человека, но уже готовились к нападению с кинжалами и кулаками.
– Мистер Хаксли, – кричал мальчик, чьи руки тряслись и едва держали даже палку. Он плакал, и где-то в зарослях сокрушалась Лунджил. – Я вас защищу! Я вас защищу!
– Не надо, Тайо, – учёный даже не пытался выслушать. Он спешно схватил мальчика за шкирку и понёс прочь. Туземец пытался вырваться, выскочить из накидки, но когда на то место, где минуту назад он стоял в полной боеготовности, упала стрела – стих и прикусил губу.
Мистер Хаксли нёс друга в сторону его родных, но путь преградили враги. Белая глина украшала их озлобленные лица. Залитые фиолетовой дымкой, мужи соседнего племени держали наготове совершенные зазубренные копья с железными наконечниками. Жилистые, крепкие, мускулистые, обученные боевым искусствам и готовые сражаться до последнего вздоха, противники стали непреодолимым препятствием на пути к Ифе. Девушка кричала что-то неразборчиво,