– О чччерт… – тихонько прошипела опять-не-оформленная-сотрудница-лаборатории.
– Что-что, простите?
– ПалНикитич, извините, пожалуйста, я паспорт, кажется, дома оставила, – повинилась Алена. Ну как, как можно быть такой растяпой, а? Ведь помнила же, что надо взять, положила даже куда-то на видное место!
– Паспорт дома? Как же, паспорт всегда с собой носить нужно! Ну что ж делать, езжайте тогда за паспортом… Или погодите-ка, сегодня четверг у нас, да? Наталье Васильевне в час надо будет уйти, она предупреждала. Давайте уж завтра, пораньше только приезжайте и документы все не забудьте, хорошо? Как раз последний день недели и месяца заодно… Оформитесь, в общежитие документы отнесете, и с понедельника приступите. Завтра тогда прямо в двести пятнадцатый идите! С паспортом!
Завтра. Завтра, наконец, в Аленкиной руке будет зажата синица. А послезавтра журавли будут лететь в небе. На юг. Как и положено в сентябре. И хватит уже вздыхать.
Ночью снилось всякое-разное. Большие красивые птицы летели над лесом и звали с собой, и почему-то Алене очень хотелось откликнуться на их зов. Уютный лесной домишко с заросшей мхом крышей. Из его окошка видно было озеро и лесную тропинку. Алена хотела рассмотреть получше, но тут почему-то появился ПалНикитич и заявил, что стекла возмутительно грязные. И сам принялся протирать, да так усердно, что окошко сначала совсем замутилось, а потом треснуло и разлетелось на осколки. Исчезло озеро, тропинка и домик, Алена стояла в лаборатории, а вокруг с жалобным звяканьем разбивались какие-то пробирки и валялись раздавленные лесные ягоды…
1
* * *
Кабинет 215 жил своей обычной рабочей жизнью. В нем раздавался дробный перестук клавиш, иногда прерываемый яростным щелчками степлера; негромко переговаривались кадровики и бухгалтеры; шелестела бумага; время от времени позвякивала в чьей-то кружке чайная ложечка.
Алена нащупала в сумке паспорт, диплом и аккуратно заполненное накануне заявление. Глубоко вдохнула и потянула дверь.
– Наталья Васильевна, здравствуйте, можно?
Распечатанный договор. Копия. Щелчок степлера. Еще один. Печать. Печать. Вот тут, где галочка, подпись и дата. Сегодняшняя, да. Не пишет? Выбросьте ее, вон ведро, возьмите новую. Да где-то тут лежало полно ручек, куда все подевались? Лариса, где ручки у нас? Сейчас, у меня своя где-то была. У меня они по всем карманам и сумкам напиханы…
Алена, словно терьер, зарылась в бесчисленных отделениях сумочки. Ключи, помада, это не то, это тоже не то. А если в кармане плаща?
– Не ищите, вот, я нашла, – Наталья Васильевна протянула девушке новенькую ручку. – Или вы тоже нашли уже?
Но предмет, вынутый из кармана Алениного плаща, не годился для подписания договора. По крайней мере, в этом кабинете договоры давно уже не подписывали перьями.
Перо переливалось на ладони, красивое, золотистое, с бирюзово-изумрудным павлиньим пятном на конце. Как будто даже немножко теплое… Хотя ничего