Обреченная душа. Лед и пламя. Катарина Арс

в надежде хоть как-то утолить голод. Я предложил ему пойти со мной, и он согласился. Мать, конечно, была в бешенстве, – он снова тихо рассмеялся, – ставя в предлог то, что это может оказаться угрозой нашего раскрытия, но Тарк поклялся ей на крови, что будет верен и никогда не предаст наш народ. Со временем мама полюбила его и воспринимала, как второго сына. А у меня появился названный брат. С тех пор я пообещал себе, что сделаю всё, чтобы в моём народе процветал мир и порядок. – Он посмотрел на меня, и я сжала его руку чуть сильнее, оказывая поддержку.

      – Я думаю, что у тебя получилось. Люди, мимо которых мы проезжали, казались счастливыми, а дети беззаботно резвились за играми. Не было слышно ни криков, ни ругани, все работали в своё удовольствие и наслаждались мирным временем. – мне захотелось подбодрить его. Почему-то печаль, отразившаяся на его лице, отражалась болью в моей груди.

      – Надеюсь, что так. – нехотя согласился он.

      – Наверно, у моего народа дела обстоят намного хуже. Мне не дозволялось выходить в город, точнее было настоятельно рекомендовано не делать этого. Лишь периодически я слышала ругань и крики с другой стороны дворцовых стен и ни разу детского смеха.

      – Так ты поэтому не покидала дворец? – он был крайне удивлён и его лицо приобрело довольно смешное выражение.

      – Да, мама отговаривалась тем, что у этих пустоголовых баранов нет мозгов и они так и ждут, чтобы обокрасть тебя или убить. Вторым аргументом был мой огненный дар. Будто, если меня кто-то разозлит, а я подпалю его в порыве эмоций, эта весть разлетится за пределы нашей территории и вызовет массу ненужных вопросов. Поэтому, я сидела в замке и у меня никогда не было друзей. Даже слуги меня недолюбливали, бросая косые взгляды, как будто перед ними пятно грязи, которое забыли вовремя вытереть.

      – Мне жаль, – искренне признался он.

      – Не стоит, думаю, мать их запугала, и у них не было выбора. Я думала ты знал это. – я покосилась на него, пытаясь рассмотреть в нём хоть какой-то подвох.

      За разговором я не заметила, как мы прошли оставшееся расстояние и оказались на месте обрыва. Обрыв был достаточно высоким, если с него упасть можно точно убиться или как минимум переломать половину костей, смотря, как повезёт лететь. За ним располагалось бескрайнее поле без единого куста или дерева.

      – Расскажешь мне, что мы здесь будем делать? – поинтересовалась я, прервав наш незаконченный разговор.

      – Наблюдать, – спокойно ответил он, всматриваясь в сгущающуюся темнотой даль.

      – Что наблюдать? – недоумевала я, проследив за его взглядом, ничего не заметив, кроме темноты.

      – Увидишь, – он сел на самый край и свесил ноги, приложил к губам палец, призывая к молчанию, и похлопал рядом с собой, предлагая присесть. Закатив глаза, я плюхнулась рядом, а Коул в очередной раз обвил мою талию своей крепкой рукой и придвинул ближе к себе, но руку так и не убрал, оставив её покоиться на моём изгибе, согревая