Кеб сверлил Игната Светлого злобным взглядом, видимо ожидая, когда тот наконец-то что-то скажет.
Встав в самом центре, словно на сцене, Просветленный повернулся к сидящим лицом и чинным голосом заговорил:
– С большим прискорбием сообщаю, что в эту лучину Инга Огнецветова, Ярун Дюваль и Марина Артега были зверски убиты на территории Темного леса.
В храме поднялся гул. Селена задрожала, обхватив голову руками:
– Нет, нет, нет. Пожалуйста.
Стефан молча направился в сторону носилок.
– Не нужно… – хотел было остановить его Просветленный, но было поздно.
Стефан быстрым движением сдернул ткань с первой носилки. Показалась голова Инги. Ее огромные карие глаза застыли, устремив свой неживой взгляд в потолок. На посиневшей от мороза коже виднелся уродливый порез на всю шею. Этой картины было достаточно, чтобы Стефан, вздрогнув, опустился рядом на колени, закрыв лицо руками.
Селена в истерике завопила:
– Сволочи! Твари! Будьте вы все прокляты! Прокляты!
– Мы уже давно… – хрипло произнес Кеб.
– Нет больше света. Одна тьма… – глухо пролепетал Стефан. – Кругом только одна тьма…
– Это были первые Избранные, не выполнившие свое истинное предназначение. За что и были наказаны Матушкой Луной, – Сказочница рассматривала черно-белую фотографию, на которой были запечатлены еще все живые Избранные. Улыбаясь, они в обнимку сидели на полу, около небольшого камина. – На этом эта история и заканчивается…
Люси громко всхлипнула.
– Почему ты плачешь?
– Мне очень грустно. Почему Матушка такая злая?
– Но ведь это еще не конец, – заговорила Венера. – Принцесса Сабрина ведь осталась жива. Что было дальше?
– Венера. Уже поздно, – недовольно напомнила ей Амели.
– Ох, это совсем другая история, – улыбнулась Сказочница.
– Расскажите!
– Да! Да! Расскажите, – поддержали её остальные.
– Хорошо. Слушайте дальше. Итак, эта история начинается с того…
Начало
Ночь. Холод. Молочно-белый туман, источающий мерзкий запах гнили и сырости. Кругом мелькают силуэты мрачных кривых деревьев.
Беловолосая девушка одиноко брела по лесу, освещенным круглой желтой луной. Остановившись, она обхватила обеими руками рядом стоящий тонкий ствол дерева и, наконец, перевела дух.
Как же ей хотелось раствориться в этой тьме, в этих кривых тенях, в этом лунном ядовито-желтом свете и стать невидимой и неслышимой для этого мира. Сердце гулко стучало в груди, руки и ноги мелко дрожали, словно в ознобе. Девушка нежно коснулась амулета на своей шее. Неужели ей удалось оторваться от них? Неужели она теперь в безопасности? Но все ее хрупкие надежды разбились о лошадиное ржание неподалеку. Казалось, ее сердце на секунду замерло, чтобы потом заколотиться с тройной силой. Страх обуял разумом девушки.