Тем же вечером на лётном поле лейтенант Беланже инструктировал курсантов, обступивших его полукругом.
– Значит так. Поднимитесь наверх, заметьте себе какой-либо предмет вдали, ну, например, лесок, – Беланже указал рукой на дальний лес, – Когда долетите до него, двиньте немного ножной руль налево, ручным же рулём поддерживайте аппарат от падения на крыло, и вы увидите, что лесок останется у вас с правой стороны. А затем исчезнет. И вам откроется вид на ангары. Значит, поворот сделан. Вот и всё.
Этого оказалось достаточно. В тот же вечер Кузминский и Васильев одолели искусство разворотов.
Первым взлетел Кузминский, потом Кебурия, Васильев за ними. Он забрался в кабину, открыл масляный кран – порядок, перевел ручку управления двигателем вперёд. Потянул колокол управления на себя. Ноги на педалях, руки на колоколе управления, – все как учили. Механик, залил бензин в цилиндры мотора, сделал два-три оборота, просигналил. Аэроплан привычно побежал по полю, ручку ещё на себя, и вот уже полёт. Лес, ангары, церковь, река Жюин, петляющая между полей, железная дорога с бегущим по ней поездом на Орлеан и вдруг закатное солнце, которое казалось можно потрогать рукой.
Через две недели друзья уже сдавали экзамен на получение пилотского свидетельства комиссару аэроклуба, вызванному из Парижа. Для этого требовалось выполнить три полёта по кругу по пять минут каждый.
В свой день рождения двадцать четвёртого августа Васильев получил диплом за № 225. Двумя днями позже, привезли пилотские свидетельства Кузминскому и Кебурии. За неделю до этого друзья успели съездить в Париж на завод, купить и отправить в Россию ещё два аэроплана. Вдохновлённый успехами Кебурия прямо из Парижа договорился о показательных полётах на ярмарке в Нижнем Новгороде. Пришлось заказывать не одну, а две платформы. Платформы подцепили к Берлинскому поезду, где знакомый Кузминского должен был встретить и далее проследить, чтобы аэропланы отправились по назначению.
Двадцать шестого августа Васильев, Кебурия и Кузминский бродили по Парижу. На следующее утро «норд-экспресс» увозил их из французской столицы. Кузминский ехал в Санкт-Петербург, чтобы принять участие в первом всероссийском празднике авиации, а Васильев с Виссарионом тем же «норд-экспрессом» отправлялись в Москву, а оттуда в Нижний Новгород. Друзья гуляли по парку Пале Рояль, где было красиво и светло хоть в мае, хоть в августе. Отсюда открывался вид на Сену, лавки букинистов и башни Нотр-Дам-де-Пари. Они долго бродили среди книжных развалов, трогали корешки и вдыхали особенный запах старинных книг, потом не торопясь пили кофе в небольшом кафе на набережной. В тот вечер, на веранде безымянного кафе с видом на остров Сите они договорились, что облетят всю Россию