Вик завёл меня в кабинет, включил электрический самовар и напоил меня чаем с печеньем «Юбилейное». Моё любимое, кстати. В углу висело зеркало, и я успела пригладить волосы и собрать их в хвост резинкой. Меня морозило, и Вик Саныч потрогал лоб.
– У вас температура, похоже.
– Опять?! Я весь Новый год проболела…
– Давайте я отвезу вас в общежитие?
Но я не хотела в общежитие, не хотела видеть однокурсников, не хотела рассказывать девчонкам обо всём, что сегодня случилось. Я бы и Вик Санычу не рассказала, если бы он не взял меня за руки и не заглянул в глаза.
– А можно мне остаться здесь? Да, конечно, нельзя, я понимаю.
– Я могу отвезти вас к своим друзьям, художникам. У них домик здесь недалеко. Правда, у них младенец. Плачет по ночам.
– Да! Если можно. Я не против младенца.
Друзья Вик Саныча – Зоя и Дима – оказались весёлыми, богемными и даже с лёгким налётом хиппи. Из старого домика они сделали мастерскую, занятую сплошь мольбертами и картинами, а спали по углам на матрасах, только у младенца была кроватка, но в основном он тоже спал с ними на матрасе. В комнате пахло очень странно: красками, женским молоком и нестираными пелёнками.
Вместо того, чтобы спать, мы почти всю ночь болтали о путях русского рока и слушали Саш Баша – у них буквально сегодня появилась его пластинка, только что вышедшая на «Мелодии». Я слушала её впервые, и это было потрясение. Так со словом у нас ещё никто не обращался. Время колокольчиков. Да он гений! В отличие от БГ, тексты которого походили на плохой перевод с английского, здесь реально в полный голос звучал русский язык, во всей своей мощи. Я закрывала глаза и раскачивалась в такт песням. Ничего подобного я не слышала и не знала. Все сегодняшние страхи и унижения растворились в этом голосе.
Зоя пошла провожать Вик Саныча и тихо его спросила:
– Ты с ума сошёл? Она же ребёнок!
– Да ты что, у нас ничего такого нет!
– Ты слепой, похоже. Не видишь, как она на тебя смотрит.
Я всё слышала. Не хотела подслушивать, но как-то так получилось. Неужели это и правда видно? Ну и ладно. Мне всё равно.
Младенец спал. Зоя приготовила чая с малиной, дала тёплое одеяло. В домике было уютно и спокойно. Проснулась я поздно и чувствовала себя так, словно это первый день нового года, а всё, что было до этого, просто мне приснилось. Зоя кормила младенца, Дима её рисовал. Это была идеальная картина счастливой семейной жизни. Абсолютная гармония. Вот бы мне так! С Вик Санычем или с кем-то другим.
Я ехала в общагу и думала, что механизм влюблённости – штука странная. Почему вдруг что-то щёлкает, и из огромного количества лиц и тел мы выбираем именно это? Иногда не самое