– Не помню, – Марианна удивленно замерла, пытаясь воспроизвести детали сновидения, но они ускользали от неё так же, как нити печати под прямым взглядом, – Помню только его белые глаза и он что-то говорил про вас… Что я должна опасаться вас, что вы можете мне навредить.
Граф нахмурился, задумчиво почесал кончик носа, потом кивнул на книгу, лежащую у девушке на коленях.
– Ты заходила ко мне, но не разбудила. Почему?
– Мне стало неловко, – она протянула графу книгу, – к сожалению, я не могу прочитать это. Слишком сложно. Такое чувство, что эти буквы мне не знакомы. А кто такой Лис?
Родимир ответил не сразу. Пролистал несколько страниц, и внезапно начал читать вслух по славийски. Марианна с удивлением обнаружила, что понимает почти всё. Значения слов всплывали в памяти вместе с голосом бабушки и смехом матери. Дочитав отрывок, описывающий черноволосого звереподобного йока, граф вопросительно посмотрел на девушку, та кивнула.
– Почти всё поняла. Странно, но речь мне намного проще воспринимать, чем письмо. Это Лис?
– Да, это учитель моей матери.
– Учитель? Постойте, так вчера в опере… вы говорили что спектакль о нём.
– Да, грустная и страшная история мальчика до момента, как он погиб, чтобы стать йоком. И эта книга так же о нём. И о том как погибла молодая девушка, чтобы стать йоком. История ещё более страшная, но не такая грустная. Интересно?
– Ещё бы!
Родимир улыбнулся, устроился на кровати, освобождая место для девушки.
– Садись рядом, я тебе почитаю.
Он открыл книгу на первой странице, и начал медленно и выразительно читать, водя пальцем по строчкам, чтобы девушка видела написание произносимых слов, переводя непонятные места на польский. Марианна оперлась щекою о его обнаженное плечо. Кожа, теплая и гладкая, источала чуть уловимый горьковатый запах полыни, приятный голос уносил в те далекие времена, когда бабушка баюкала ее своими сказками. Девушка задремала.
Когда она проснулась, граф всё так же сидел рядом с нею на кровати и, погруженный в книгу, поглаживал её лодонь, лежащую у него на колене. Мирная картина происходящего вызвала странное щемящее чувство в сердце Марианны. Как будто она очень хорошо знала этого мужчину и могла доверять ему, но это ощущение защищенности и расслабленности было настолько чуждо ей, несвоевременно и обманчиво, что вызвало лишь протест, страх и тоску. Девушка поспешно отодвинулась, окончательно приходя в себя после необычного утреннего происшествия. Всё-таки оракул что-то сделал с нею. Только сейчас она осознала, что спала в одной кровати с полуобнаженным мужчиной, что она простоволоса и почти нагая в своей тонкой ночной сорочке. Краска стыда залила её щеки. Марианна спешно накинула халат, села у туалетного столика и принялась судорожно заталкивать непослушными пальцами волосы под чепец. Родимир внимательно смотрел на всю эту суету. Она видела его вдумчивый взгляд в отражения зеркала.
– Простите,