– Господин граф, кто это?
– Это шептун, двоедушец… по-вашему. Не бойся, она совершенно безвредна, – граф устало вздохнул, потирая переносицу, глянул на часы и дернул шнур звонка, вызывая Николу. Марианна с опаской приблизилась к женщине. Она знала кто такие шептуны – хранилища душ сынов смерти, но ни разу не встречала.
– А что она здесь делает?
– Мне бы тоже хотелось это знать, – граф, стянув рубашку, пытался разглядеть свою спину в зеркало, – наверное увязалась за мною.
Вошел дворецкий удивленно приподнял бровь, глядя на нежданного гостя.
– Ваше сиятельство, вызывали?
– Послушай Никола, ты знал что в угодьях Липсберга находится приют для шептунов?
Вторая бровь дворецкого поползла вверх, выражая тем самым крайнюю степень удивления.
– Но это невозможно. Рядом нет ни одного поселения надзирателей. Там монастырь, но ведь не могут же монахи…
– То-то и оно, что оказывается и монастырь – не монастырь и монахи – не монахи. Когда я пришел туда, было уже пусто, ни оракула, ни йоков, лишь дюжина этих несчастных, – граф кивнул в сторону женщины, так и стоявшей неподвижно в центре комнаты, – Не даром на ту парочку напали в лесу, не хотели быть обнаруженными. Позвони в Варшаву, узнай, там ли ещё Вольга. Если застанешь его, скажи, что у нас тут никому не известное поселение духов зверя и похоже ворованных. Пусть передаст Ставру. Не застанешь, узнай как можно с ним связаться.
– Будут ли распоряжения насчет нашей гостьи?
– Пока нет. Хотя, знаешь, найди ей какую-нибудь одежду сменную. И на завтрак чего-нибудь существенного для меня закажи. Мяса или птицы какой-нибудь.
Никола с поклоном удалился.
Граф сел в кресло, откинувшись, прикрыл глаза. Марианна неуверенно подошла к мужу, косясь на женщину-шептуна.
– Господин граф, с вами всё впорядке?
Он улыбнулся, не открывая глаз.
– Да, Марианна, я в порядке, просто очень устал. Ты наверное сильно переживала, когда я не явился к обещанному времени? Николе пришлось дать тебе успокоительное.
– Да, а как вы догадались?
– Ты им пахнешь.
Она опустилась на банкетку рядом с креслом.
– А с тем надзирателем…всё нормально?
– Да он остался жив. Правда судьба его неясна, быть одиночкой в мире йоков трудно и опасно, особенно если ты молод и неопытен.
– Ясно.
Помолчали.
– Господин Родимир, а эта…женшина так и будет здесь стоять?
– Думаю, да, пока ей не дашь приказ. Все двоедушцы крайне безвольные. И не удивительно. Йоками становятся самые отчаянные люди, которым нечего терять, с безумной жаждой к жизни, а шептунами наоборот – склонные к депрессии, как модно сейчас выражаться. Утратившие эту жажду. Часто они – несостоявшиеся