– Чертовщина какая-то, – прошептала я.
Что, если все это – проделки Бергмана? Он заставил старика подсунуть мне этот альбом. Но как он мог знать, что я открою его именно на этой странице? А что, если все до единой страницы представляют собой гербарии из виноградных листьев? Дешевый трюк. Но ведь я могла заинтересоваться альбомом, полистать его и тогда легко обнаружила бы обман.
Я решила, что в магазин все-таки обязательно стоит наведаться. Скажу Кузьмичу, что решила снова погадать на том альбоме. «А он ответит, что его сегодня купили и унесли в неизвестном направлении», – усмехнулась я про себя.
Как бы то ни было, виноградные листья не давали мне покоя. Черный Полковник, живой. Виноградная лоза, пики. О чем думала уездная барышня, вклеивая в свой альбом гербарий? Впрочем, не факт, что к этому приложил руку еще кто-то, кроме Бергмана.
Занятая своими мыслями, я не заметила, как в комнате появился хозяин дома. Впрочем, его способности передвигаться без малейшего шума и появляться в самый неожиданный момент могли бы позавидовать многие маги и волшебники.
– Привет, – улыбнулся он, когда мы встретились с ним взглядом.
«Вадим жив?» – хотелось спросить мне, но вместо этого я молча кивнула, сглотнув комок, который предательски образовался в горле.
– С Ольховым я договорился. Все готово к вашему заселению.
– Нашему?
– Да, как я и говорил, никто лучше вас с Климом не подходит на роль семейной пары, приехавшей навестить друзей на новом месте.
– Это повод испытать меня?
– Совсем нет.
– Вы все время твердите, что главное решение принимает Девушка, то есть я[5].
– Верно.
– Когда мы отправились на наше первое дело с Поэтом, я сделала неверный выбор[6].
– Кто знает, – невозмутимо пожал плечами Максимильян.
Это было уже слишком. Я вскочила из-за стола, приблизилась к нему вплотную и заглянула в глаза:
– Ты! Ты все знаешь! Ты! Но почему-то предпочитаешь мучить меня.
– Ошибаешься, – он без труда выдержал мой взгляд.
– В чем именно?
– Мне совсем не хочется заставлять тебя страдать.
– Поэтому я буду жить с Климом? Чтобы совершить ошибку снова?[7]
Я нервно сглотнула, вспомнив нашу первую с ним встречу, когда, едва успев поздороваться, мы оказались в объятиях друг друга.
– Успокойся, – Бергман взял обе мои руки в свои. – Нам всем сейчас нелегко. А тебе – троекратно. Но мы рядом, и все будет хорошо, как бы банально это сейчас ни звучало.
– Иногда я скучаю по банальностям. Слишком много в моей жизни стало всего небанального, – ядовито заметила я.
– Ты прекрасна в гневе, – сказал Максимильян невпопад.
Я тяжело вздохнула и выдернула руки. Прошлась туда-сюда