– Там жил генерал КГБ. Его убил "спрут"…
– Мама, ну, что ты придумала? Генерал умер от рака мозга.
– Нет, – властно сказала Ксения Евгеньевна. – Его убил "спрут". Я курировала городское КГБ во время правления Никитушки. И однажды изучала секретные документы "спецхрана". Увидела нечто странное…
– Мама, ты снова попадёшь в психушку.
– Женя меня не предаст. Он другой…Я пыталась поговорить с Никитушкой, что есть нечто, которое назвала "спрут". А он носился, как дурак с писанной торбой, с коммунизмом. Говорил: "В коммунизме всё будет, а работать не надо". Я заставила его вязть документы и прочесть. Он взял бумаги и улетел в Югославию. Оттуда Никитушка прокричал в телефонную трубку, что "спрут"за его спиной управлял СССР. "Но я нанесу упреждающий удар. Я размажу "спрут", как только вернусь". А "спрут"его опередил. Секретные документы исчезли. А народу было обьявлено, что Никитушка вёл страну неправильным курсом.
В это время Геннадий Петрович вышел из – за стеллажа, натягивая на руки красные резиновые перчатки.
– Ну, мама, скажи апофеоз своей речи.
– И скажу, – сильно и властно ответила женщина. – Я давно изучаю тайну "спрута". Женя, приходи к нам каждый день. Я знаю очень много…
Геннадий Петрович взял тряпку, ведро. И мы оба вышли в коридор.
– Женя, я пойду один. Я убираю сортир, каждый день. Так приказал Герцог.
Я остановил Геннадия Петровича, заметив боковым зрением, что рядом с нами приоткрылась дверь. Через узкую щель на нас смотрел Нюшка.
– Генналий Перович, не делайте это.
– Я не могу. Вы, Женя, в первый раз спустились на "дно", а я – привык.
– Не делайте это, – вновь повторил я, потому что этот человек мне нравился.
Геннадий Петрович покосился в сторону приоткрытой двери и очень тихо сказал:
– Вечером вы сами увидите апофеоз жизни "дна". А пока – прощайте.
Я знал, что сейчас должно было произойти. И я не ошибся.
Коридор был длинный. Когда Геннадий Петрович проходил мимо чуть приоткрытой двери, за которой кто – то стоял, то дверь резко распахнулась перед идущим доктором наук и с грохотом захлопнулась. Генналий Петрович вздрогнул всем телом.
Вероятно, приближаясь к своему пенсионному возрасту, Геннадий Петрович готовился к спокойной и размеренной жизни в великолепной квартире, где был кабинет. Готовился получать хорошую пенсию. И вдруг всё рухнуло, по его вине. И Генадий Петрович столкнулся с той жизнью, которую я знал в детстком доме. А сейчас Геннадий Петрович мстил самому себе за то, что он потерял квартиру.
Я вернулся в свою комнату и лёг на продавленный диван. И сразу погрузился в сон. Увидел Катю. Она никогда раньше не снилась мне.
– Женя, я приготовила тебе подарок.
– Катя, я забыл тебя.
– Ты обиделся на меня за то, что я исчезла?
– Нет, – сказал я неправду, зная,