Круг замкнулся. Анжелика Перова

она. Эхе-хе.

      – Дед, мне придется задержаться тут, – раздался рядом голос Ивана.

      – Из-за мальчонки? – просопел старик. – Да как такое возможно? Ты же знаешь, что у нас всего сутки.

      – Возможно, я справлялся, – ответил мужчина.

      – А чем питаться будете? – не унимался Дед.

      – Профессор краеведением занимался в свое время, знает места схронов военных лет, да и Потапыч бывалый рыбак.

      – УУ, вижу, что вы уже все сговорились, – обиженно пробубнил Дед. – А я, значит, не в счет.

      – Ты и так намаялся за столько лет.

      – Нет уж, я тоже хочу еще потоптать эту землю. Не отделаетесь от меня.

      – Как знаешь, – согласился собеседник.

      – И сколько?

      – До первой грозы.

      – Уууу, роскошь, – Тимофей почувствовал, что старик улыбается.

      – Только… – несколько осекся Иван.

      – Что? – нетерпеливо спросил Дед.

      – Это в последний раз, если…

      – Да понял я, понял. А чего теряем? Костер в лесу? Ну его к лешему. Не жили кровно и начинать холодно, – ответил старик, делая ударение в рифму на втором слоге слова. – Только глупо все это из-за одного мальчонки.

      – Не просто так он тут, чует мое сердце. И не можем мы его сейчас не проводить, не отпустить… Ладно, пойду на разведку, на сколько болото отпустит, – сказал Иван, и на поляне все стихло.

      Тимофей подождал еще, вслушиваясь, не скажут ли мужчины еще чего, но слышны были только пыхтение Деда и птичьи песни. Он встал, обнаружив рядом просохшую одежду, и оделся. Выйдя наружу, сощурился от яркого солнца.