– Я рассчитывал застать здесь лорда Пембрука.
– Дядюшку? – удивление Энн было неподдельным: лицо её приобрело выражение недоумения, обычно свойственное детям – все морщинки на нём разгладились, брови взлетели вверх, а губы едва заметно приоткрылись, являя собой зрелище во многом чарующе. – Зачем бы вам?..
Она не договорила – поняла.
– Да, вы правы, – Малькольм кивнул её молчаливому «О!». – Тема, которую я хотел с ним обсудить, затрагивает вас непосредственно. И, пожалуй, я даже рад, что увидел вас прежде. Позвольте спросить, мисс Харрингтон…
Джинджер, с запозданием осознавшая, свидетельницей чему только что чуть не стала, натужно закашлялась. Действительно ли она поперхнулась от неожиданности или то была хитрая уловка, необходимая, чтобы прервать Малькольма, оставалось неясным. Однако если коварный замысел и имел место, то он не сработал: Энн, не обратив на компаньонку внимания, быстро, с готовностью, закивала.
– Да, конечно, да!
Малькольм практически не сомневался в таком ответе, ведь они с Энн уже не раз говорили о будущем. Оба понимали, что окажутся в выигрыше от подобного союза: Энн получит, возможно, единственного мужчину, готового мириться с её странностями и не пытаться их излечить; самому же Малькольму достанется та самая «выгодная партия» – невеста богаче и выше него по статусу.
Но, к несчастью, их мнение не имело значения, пока свой вердикт не вынесет лорд Пембрук.
– Ты должен сейчас же поговорить с дядюшкой, – от волнения забыв о формальностях, провозгласила Энн.
Она почти схватила Малькольма за руку, когда Джинджер, справившись наконец с изумлением, вскочила. С Малькольмом они заговорили одновременно:
– Нельзя же так сразу!..
– Но мне сказали, что лорд сейчас занят…
Перебив друг друга, Малькольм и Джинджер замолчали. Оба смотрели волком: мотивы их сейчас были прямо противоположны.
Брак до начала сезона, да ещё и на мужчине, настолько ей уступавшем, не мог не наложить тень подозрения на Энн, а вместе с ней – и на компаньонку, которая должна была следить, чтобы подопечная не натворила бед, оставшись наедине с кем не следовало. В связи с этим для Джинджер разрушить наметившийся было брак Энн было делом сохранения уже собственной репутации. И она выглядел готовой на всё, чтобы достичь цели.
Малькольм тоже не собирался отказываться от своего счастья. Пускай в уме он называл главной причиной своего выбора выгоды, которые сулила ему женитьба на Энн, сердце подсказывало – дело было не только в них. В конце концов, не так-то просто найти невесту, рядом с которой можно смело высказывать самые непопулярные суждения и не бояться, что, разошедшись с женихом во мнениях, она отправится обсуждать его слова с кем-то со стороны.
– Мистер Бёртон порой слишком рьяно охраняет покой моего дядюшки, – воспользовавшись воцарившимся молчанием, покачала головой Энн. – Всё, чем