Для нас, йогинов, действия и проекции без точки опоры растворились.
В состоянии расслабления всё, что мы ни делаем,
предстаёт как украшение.
Хоть мы и были рождены из промозглой утробы мрачной и ужасной тёмной эпохи,
Нам не удержаться от оглушительной песни наслаждения.
Поскольку у певца горло не в порядке,
это может раздражать ваши уши,
Но слова истины, лишённые притворства,
льются жидким золотом,
Доставляя уму радость, превосходящую ту,
что способны подарить сотни тысяч песен влюблённого,
Которые угождают тебе, – они заставляют тебя широко улыбаться.
Эта бессвязная песнь безумца неприятна учёному.
Если это не доха какого-нибудь сиддхи, то кому она интересна?
Хоть я и знаю истинное положение вещей, я гоним сильным ветром мыслей.
Эти строки написаны в самолёте пальцами, скачущими подобно лапкам насекомого.
Когда я смотрю в небо, оно олицетворяет совершенное воззрение
Пути безграничного дхармадхату.
Сквозь это измерение беззаботного пространства,
что беспристрастно содержит в себе всё, —
Сквозь это обширное вездесущее пространство летит метеор.
Когда я смотрю в пространство, оно напоминает мне опыт неизмышлённой медитации.
Радужные облака, солнце и луна скитаются вне зависимости от дня и ночи.
Это символ обширного пространства, что не возрастает и не уменьшается, —
Так наслаждаешься в состоянии беспечной медитации своего собственного исконного ума.
Безграничное собрание гор, равнин и океанов земли
Символизирует акт бодхичитты на благо всех существ.
Эти просветлённые деяния беспрепятственно превращают всё, что возникает, во всеобщее благо,
Пребывая спонтанно, покуда существует небо.
Небо, океан, земля, солнце и луна
Имеют природу четырёх элементов и их сочетаний.
Поэтому основа, путь и плод нераздельны в океане дхармадхату.
Да буду я сидеть, спать и действовать расслабленно и неустанно.
Это случайная песня, написанная в путешествии;
В небе движутся случайные тучи,
Детали внутри белого металлического крыла работают случайным образом;
Я подношу эти строки как случайный след,
оставленный стариком.
Со счастливым лицом и седой головой, улыбаясь,
Ковыляет старик, ведомый под руки,
Однонаправленно желая, чтобы в скором времени мы увиделись снова.
Эти строки почтительно написаны Мангалам,
путешествующим на лучах солнца3.
Останавливаясь где-то на долгое время, Кхьенце Ринпоче почти всегда давал какое-нибудь учение или проводил интенсивную практику, например друбчен. Некоторые молодые ринпоче, которые в силу своей незрелости иногда вели себя беспечно и позволяли себе пропустить одну-две страницы наставлений, то